А вот что я думаю по поводу охраны пения птиц в музыкальной нотации.
Понятно, что пение птиц – это не продукт творческой деятельности человека. Само по себе оно не охраняется. Без автора – нет и авторского права.
Остается вопрос, меняет ли что-то музыкальная нотация?
Если ее создатель подошел к делу формально, то нотация – это лишь способ фиксации звуков. Да, нотация тесно связана со спецификой музыкальных произведений, но в теории ничто не мешает зафиксировать в ней и ту последовательность звуков, которая не имеет творческого характера.
Мы же не станем называть шум двигателя музыкальным произведением только потому, что переложили его на ноты?
Поэтому, если фиксация звуков была технической и человек не добавлял ничего существенного «от себя», то и поводов видеть здесь объект авторского права я не вижу.
Посмотрим в практической плоскости.
Нотная запись – это лишь «способ объективации» музыкального произведения. Само произведение может иметь разные формы выражения: в виде нот, mp3-файла, живого исполнения и т.д.
Мы же не считаем пение птиц (само по себе) – произведением? Зачем тогда придавать ему правовую охрану только лишь в силу того, что мы его переложили на ноты?
Конечно, «в жизни» ситуация может быть сложнее. Можно представить, что человек увидел в пении птицы некую музыкальную логику, которую пропустил через себя, обобщил и отразил в нотах.
Тогда все меняется. Активируется презумпция тврорческого вклада и правы будут те, кто назвал нотную запись охраноспособной.
А вот что я думаю по поводу охраны пения птиц в музыкальной нотации.
Понятно, что пение птиц – это не продукт творческой деятельности человека. Само по себе оно не охраняется. Без автора – нет и авторского права.
Остается вопрос, меняет ли что-то музыкальная нотация?
Если ее создатель подошел к делу формально, то нотация – это лишь способ фиксации звуков. Да, нотация тесно связана со спецификой музыкальных произведений, но в теории ничто не мешает зафиксировать в ней и ту последовательность звуков, которая не имеет творческого характера.
Мы же не станем называть шум двигателя музыкальным произведением только потому, что переложили его на ноты?
Поэтому, если фиксация звуков была технической и человек не добавлял ничего существенного «от себя», то и поводов видеть здесь объект авторского права я не вижу.
Посмотрим в практической плоскости.
Нотная запись – это лишь «способ объективации» музыкального произведения. Само произведение может иметь разные формы выражения: в виде нот, mp3-файла, живого исполнения и т.д.
Мы же не считаем пение птиц (само по себе) – произведением? Зачем тогда придавать ему правовую охрану только лишь в силу того, что мы его переложили на ноты?
Конечно, «в жизни» ситуация может быть сложнее. Можно представить, что человек увидел в пении птицы некую музыкальную логику, которую пропустил через себя, обобщил и отразил в нотах.
Тогда все меняется. Активируется презумпция тврорческого вклада и правы будут те, кто назвал нотную запись охраноспособной.
BY юрист нашептал
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. Emerson Brooking, a disinformation expert at the Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, said: "Back in the Wild West period of content moderation, like 2014 or 2015, maybe they could have gotten away with it, but it stands in marked contrast with how other companies run themselves today." "And that set off kind of a battle royale for control of the platform that Durov eventually lost," said Nathalie Maréchal of the Washington advocacy group Ranking Digital Rights. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. These entities are reportedly operating nine Telegram channels with more than five million subscribers to whom they were making recommendations on selected listed scrips. Such recommendations induced the investors to deal in the said scrips, thereby creating artificial volume and price rise.
from vn
