Черри Эвридэй

Закончив работу над второй книгой, подкрадывается страх «а сможешь ли ты написать третью?» Особенно остро вопрос встает передо мной, как авторкой автофикшена

Честно говоря, писать очень хочется. И подстегивает паника — давай-давай, скорей-скорей, ведь можно и не успеть (не спрашивайте). У страха глаза велики, и дошло до того, что я все больше разуверивалась в себе, как в авторке. И пошла, как в первый раз, с чистого листа, разбираться: а как писать?

Посетила несколько лекций, организованных писательскими школами; встречи с авторками; и даже сходила на занятие литературного клуба ВШЭ. Последний организован как открытый курс по креативному письму. На первом занятии нас просили написать короткий текст за три минуты, а потом учили вычеркивать из него лишние слова. С ужасом я подумала, сколько же в моей новой книге лишних слов?

Вся информация слилась в один большой жужжащий ком из «надо», «можно», «нельзя». И я окончательно растерялась

Потом долго размышляла и заметила в услышанном общую тенденцию: транслируется отношение к тексту как к чему-то существующему в одной системе коммуникации — передачи информации от «я» к «другому»

Искусство в эпоху глобализма — единственная сфера, не подчиненная рациональности и эффективности. А я смотрю на письмо, как на искусство

Но искусство — это использование не одного способа коммуникации. Передача сообщения ни от одного субъекта к другому, а перевод сообщения в новую систему значений.

Поле напряжения образуется, когда текст, как маятник, качается между разными системами коммуникации – от «я — он» к «я — я».

Хочется вернуться в то состояние, когда писала первую книгу — твердо стоять на своем замысле и не сбиваться с пути, пытаясь соответствовать и/или попасть в ожидания.

www.group-telegram.com/vn/cherryeveryday.com/291

277 viewsOct 14, 2024 at 12:32

Закончив работу над второй книгой, подкрадывается страх «а сможешь ли ты написать третью?» Особенно остро вопрос встает передо мной, как авторкой автофикшена

Честно говоря, писать очень хочется. И подстегивает паника — давай-давай, скорей-скорей, ведь можно и не успеть (не спрашивайте). У страха глаза велики, и дошло до того, что я все больше разуверивалась в себе, как в авторке. И пошла, как в первый раз, с чистого листа, разбираться: а как писать?

Посетила несколько лекций, организованных писательскими школами; встречи с авторками; и даже сходила на занятие литературного клуба ВШЭ. Последний организован как открытый курс по креативному письму. На первом занятии нас просили написать короткий текст за три минуты, а потом учили вычеркивать из него лишние слова. С ужасом я подумала, сколько же в моей новой книге лишних слов?

Вся информация слилась в один большой жужжащий ком из «надо», «можно», «нельзя». И я окончательно растерялась

Потом долго размышляла и заметила в услышанном общую тенденцию: транслируется отношение к тексту как к чему-то существующему в одной системе коммуникации — передачи информации от «я» к «другому»

Искусство в эпоху глобализма — единственная сфера, не подчиненная рациональности и эффективности. А я смотрю на письмо, как на искусство

Но искусство — это использование не одного способа коммуникации. Передача сообщения ни от одного субъекта к другому, а перевод сообщения в новую систему значений.

Поле напряжения образуется, когда текст, как маятник, качается между разными системами коммуникации – от «я — он» к «я — я».

Хочется вернуться в то состояние, когда писала первую книгу — твердо стоять на своем замысле и не сбиваться с пути, пытаясь соответствовать и/или попасть в ожидания.

BY Черри Эвридэй