Фёкла Никитична Михайлова (1896 г.р.) из деревни Новой (родственница моего прадеда и по матери, и по отцу) вспоминала в 1969 году:
«А вот барин, который построил церковь [Александр Васильевич Новосильцев, 1766-1840], в церкви был и похоронен, да, на паперти. И вот, значит, в тридцать восьмом или в тридцать девятом году, в тридцать восьмом, церковь у нас сломали, закрыли церковь у нас. А в тридцать девятом уже начали разрушать церковь. Кто-то у нас умер, на похоронах мы были, были мы на похоронах, и [в это время] подняли этого барина оттуда. Он был похоронен на паперти. Ему там было сделано подобие печки из кирпича, и гроб ('с гробом’) туда поставлен. И как его оттуда вытащили, я сама своими [глазами], сама видела, видела сама, как его вытащили оттуда, так был как живой человек. А как двери открыли, ветром как дунуло — и всё! И пропало всё, остались одни кости, а это всё — уже пепел [...]. Обут был в хромовые сапоги, всё [сохранилось]. А тот, кто отрыл, думал, [что] там золото, да, да, золото положено туда, зарыто золото».
Фёкла Никитична Михайлова (1896 г.р.) из деревни Новой (родственница моего прадеда и по матери, и по отцу) вспоминала в 1969 году:
«А вот барин, который построил церковь [Александр Васильевич Новосильцев, 1766-1840], в церкви был и похоронен, да, на паперти. И вот, значит, в тридцать восьмом или в тридцать девятом году, в тридцать восьмом, церковь у нас сломали, закрыли церковь у нас. А в тридцать девятом уже начали разрушать церковь. Кто-то у нас умер, на похоронах мы были, были мы на похоронах, и [в это время] подняли этого барина оттуда. Он был похоронен на паперти. Ему там было сделано подобие печки из кирпича, и гроб ('с гробом’) туда поставлен. И как его оттуда вытащили, я сама своими [глазами], сама видела, видела сама, как его вытащили оттуда, так был как живой человек. А как двери открыли, ветром как дунуло — и всё! И пропало всё, остались одни кости, а это всё — уже пепел [...]. Обут был в хромовые сапоги, всё [сохранилось]. А тот, кто отрыл, думал, [что] там золото, да, да, золото положено туда, зарыто золото».
The last couple days have exemplified that uncertainty. On Thursday, news emerged that talks in Turkey between the Russia and Ukraine yielded no positive result. But on Friday, Reuters reported that Russian President Vladimir Putin said there had been some “positive shifts” in talks between the two sides. One thing that Telegram now offers to all users is the ability to “disappear” messages or set remote deletion deadlines. That enables users to have much more control over how long people can access what you’re sending them. Given that Russian law enforcement officials are reportedly (via Insider) stopping people in the street and demanding to read their text messages, this could be vital to protect individuals from reprisals. "We as Ukrainians believe that the truth is on our side, whether it's truth that you're proclaiming about the war and everything else, why would you want to hide it?," he said. "He has kind of an old-school cyber-libertarian world view where technology is there to set you free," Maréchal said. Andrey, a Russian entrepreneur living in Brazil who, fearing retaliation, asked that NPR not use his last name, said Telegram has become one of the few places Russians can access independent news about the war.
from vn
