Оксана Васякина написала, безусловно, книгу года. Даже если ей не дадут «Большую книгу», «НОС» или что там у нас дают «книгам года».
Это идеальный автофикшн, и нет для него темы богаче, чем смерть близкого, тем более смерть мамы.
Васякина везет урну с прахом из Волжского в Усть-Илимск, не только вспоминая детство, взросление, историю семьи, но пытаясь осмыслить свои отношения с временем и расстояниями, с женщинами и мужчинами, со своим телом и своими стихами. Интонация «Раны» удивительная и очень живая, может показаться, что это попытка сдерживать крик, но это здоровое спокойствие, а не нарочитое; сразу хочется уметь думать и писать так же.
«Та смерть, о которой теперь я пишу, — это не физическая смерть, не остановка сердца, но пространство утраты и завороженность этим пространством».
Мы не раз пересекались с Оксаной в Новосибирске, но с авторкой этой книги я, кажется, совсем не знаком — и не уверен, что хотел бы личного знакомства. Но за знакомство с «Раной» я ей благодарен, это на самом деле книга года.
Оксана Васякина написала, безусловно, книгу года. Даже если ей не дадут «Большую книгу», «НОС» или что там у нас дают «книгам года».
Это идеальный автофикшн, и нет для него темы богаче, чем смерть близкого, тем более смерть мамы.
Васякина везет урну с прахом из Волжского в Усть-Илимск, не только вспоминая детство, взросление, историю семьи, но пытаясь осмыслить свои отношения с временем и расстояниями, с женщинами и мужчинами, со своим телом и своими стихами. Интонация «Раны» удивительная и очень живая, может показаться, что это попытка сдерживать крик, но это здоровое спокойствие, а не нарочитое; сразу хочется уметь думать и писать так же.
«Та смерть, о которой теперь я пишу, — это не физическая смерть, не остановка сердца, но пространство утраты и завороженность этим пространством».
Мы не раз пересекались с Оксаной в Новосибирске, но с авторкой этой книги я, кажется, совсем не знаком — и не уверен, что хотел бы личного знакомства. Но за знакомство с «Раной» я ей благодарен, это на самом деле книга года.
Telegram does offer end-to-end encrypted communications through Secret Chats, but this is not the default setting. Standard conversations use the MTProto method, enabling server-client encryption but with them stored on the server for ease-of-access. This makes using Telegram across multiple devices simple, but also means that the regular Telegram chats you’re having with folks are not as secure as you may believe. Now safely in France with his spouse and three of his children, Kliuchnikov scrolls through Telegram to learn about the devastation happening in his home country. Artem Kliuchnikov and his family fled Ukraine just days before the Russian invasion. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Soloviev also promoted the channel in a post he shared on his own Telegram, which has 580,000 followers. The post recommended his viewers subscribe to "War on Fakes" in a time of fake news.
from vn
