То ли ковид так мутировал, то ли новый вирус появился, но с 2024-го от него умирают одни мужчины. Взявшие мир в свои руки женщины делают всё для того, чтобы мужики доживали хотя бы до 35. Без мизогинии, войн, алкоголя и кофеина мир лучше не стал: феминистская антиутопия получилась такой же неприятной, как «мужская цивилизация». Прекрасная Россия будущего в XXII веке похожа на «Черное зеркало», «Рассказ служанки» и «Дитя человеческое».
Роман «Мужчина апреля» начинается со странного исчезновения из дома министра гендерной интеграции Греты кролика по имени Ангел. Протагонистка романа, следователь Ариадна из «отдела преступлений против личностей, не являющихся людьми» вскоре осознает, что похищение животного — меньшее из зол. Если, конечно, похищение в принципе было.
Карину Добротворскую не читал, но Юлию Яковлеву обожаю: не важно, сколько в романе от каждой соавторки, — читается за вечер, оторваться невозможно, и два дня еще некоторые сцены стоят перед глазами. Если не экранизируют, свой фильм я уже посмотрел.
То ли ковид так мутировал, то ли новый вирус появился, но с 2024-го от него умирают одни мужчины. Взявшие мир в свои руки женщины делают всё для того, чтобы мужики доживали хотя бы до 35. Без мизогинии, войн, алкоголя и кофеина мир лучше не стал: феминистская антиутопия получилась такой же неприятной, как «мужская цивилизация». Прекрасная Россия будущего в XXII веке похожа на «Черное зеркало», «Рассказ служанки» и «Дитя человеческое».
Роман «Мужчина апреля» начинается со странного исчезновения из дома министра гендерной интеграции Греты кролика по имени Ангел. Протагонистка романа, следователь Ариадна из «отдела преступлений против личностей, не являющихся людьми» вскоре осознает, что похищение животного — меньшее из зол. Если, конечно, похищение в принципе было.
Карину Добротворскую не читал, но Юлию Яковлеву обожаю: не важно, сколько в романе от каждой соавторки, — читается за вечер, оторваться невозможно, и два дня еще некоторые сцены стоят перед глазами. Если не экранизируют, свой фильм я уже посмотрел.
On Feb. 27, however, he admitted from his Russian-language account that "Telegram channels are increasingly becoming a source of unverified information related to Ukrainian events." For example, WhatsApp restricted the number of times a user could forward something, and developed automated systems that detect and flag objectionable content. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation. The gold standard of encryption, known as end-to-end encryption, where only the sender and person who receives the message are able to see it, is available on Telegram only when the Secret Chat function is enabled. Voice and video calls are also completely encrypted.
from vn
