«Говорят, Таргариены ближе к богам, чем к людям. Но это всё из-за драконов — без них мы такие же, как все». «Оби-Ван Кеноби» многих смущал тем, что не за кого было волноваться: мы же знали, что ни с кем из главных героев в сериале ничего не случится, потому что уже видели, что с каждым из них будет дальше. С «Домом дракона» история похожая — в том смысле, что мы уже точно знаем, что все так или иначе помрут задолго до старта «Игры престолов». Королевскую гавань вообще через 200 лет сожжет дотла одна блондинка на драконе. Но переживать за героев, тем не менее, вполне получается — и за другой блондинкой на драконе наблюдать приятно (милая Милли Олкок ок), и интриги здесь на высоте (Рис Иванс — почти Мизинец), и битвы на уровне (Мэтт Смит в финале третьей серии спасает всех, в том числе сериал — от проседания в темпе). Хорошо начали, короче, и интересно, как продолжат. А вообще мы соскучились, — и как же хочется вернуться, ах, как хочется ворваться в Вестерос, пусть и за 200 лет до того, как мы все его полюбили.
«Говорят, Таргариены ближе к богам, чем к людям. Но это всё из-за драконов — без них мы такие же, как все». «Оби-Ван Кеноби» многих смущал тем, что не за кого было волноваться: мы же знали, что ни с кем из главных героев в сериале ничего не случится, потому что уже видели, что с каждым из них будет дальше. С «Домом дракона» история похожая — в том смысле, что мы уже точно знаем, что все так или иначе помрут задолго до старта «Игры престолов». Королевскую гавань вообще через 200 лет сожжет дотла одна блондинка на драконе. Но переживать за героев, тем не менее, вполне получается — и за другой блондинкой на драконе наблюдать приятно (милая Милли Олкок ок), и интриги здесь на высоте (Рис Иванс — почти Мизинец), и битвы на уровне (Мэтт Смит в финале третьей серии спасает всех, в том числе сериал — от проседания в темпе). Хорошо начали, короче, и интересно, как продолжат. А вообще мы соскучились, — и как же хочется вернуться, ах, как хочется ворваться в Вестерос, пусть и за 200 лет до того, как мы все его полюбили.
What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. Again, in contrast to Facebook, Google and Twitter, Telegram's founder Pavel Durov runs his company in relative secrecy from Dubai. The original Telegram channel has expanded into a web of accounts for different locations, including specific pages made for individual Russian cities. There's also an English-language website, which states it is owned by the people who run the Telegram channels. The account, "War on Fakes," was created on February 24, the same day Russian President Vladimir Putin announced a "special military operation" and troops began invading Ukraine. The page is rife with disinformation, according to The Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, which studies digital extremism and published a report examining the channel. Apparently upbeat developments in Russia's discussions with Ukraine helped at least temporarily send investors back into risk assets. Russian President Vladimir Putin said during a meeting with his Belarusian counterpart Alexander Lukashenko that there were "certain positive developments" occurring in the talks with Ukraine, according to a transcript of their meeting. Putin added that discussions were happening "almost on a daily basis."
from vn
