В брошенной Наполеоном Москве ротмистр Мурин, став невольным свидетелем гибели француженки на Кузнецком Мосту, подозревает, что ее смерть не была несчастным случаем при попытке ограбления дома мародером, как всем сперва показалось. Мурин начинает свое первое расследование, оспаривая отговорку, что война всё спишет.
Третья книга Юлии Яковлевой про молодого ротмистра — не сиквел «Таинственной невесты», приквел «Бретёра». Лаконичный роман на тему чести: мужской, офицерской, воинской, национальной. Есть и подмигивания классике (в первой главе «Случая в Москве» Мурин встречает главаря партизанской банды Долохова), и ожидаемые отсылки к реальности 2023 года (Мурин переживает, что французы и русские вынуждены воевать и убивать друг друга). Яковлева, как всегда, прекрасна.
«Все из-за того, что мы говорим на одном языке», — размышлял он, и делал это, сам не замечая, то по-французски, то по-русски. «Понимаем их соображения и поэтому признаем друг в друге мыслящих существ. От этого враг становится для тебя человеком».
В брошенной Наполеоном Москве ротмистр Мурин, став невольным свидетелем гибели француженки на Кузнецком Мосту, подозревает, что ее смерть не была несчастным случаем при попытке ограбления дома мародером, как всем сперва показалось. Мурин начинает свое первое расследование, оспаривая отговорку, что война всё спишет.
Третья книга Юлии Яковлевой про молодого ротмистра — не сиквел «Таинственной невесты», приквел «Бретёра». Лаконичный роман на тему чести: мужской, офицерской, воинской, национальной. Есть и подмигивания классике (в первой главе «Случая в Москве» Мурин встречает главаря партизанской банды Долохова), и ожидаемые отсылки к реальности 2023 года (Мурин переживает, что французы и русские вынуждены воевать и убивать друг друга). Яковлева, как всегда, прекрасна.
«Все из-за того, что мы говорим на одном языке», — размышлял он, и делал это, сам не замечая, то по-французски, то по-русски. «Понимаем их соображения и поэтому признаем друг в друге мыслящих существ. От этого враг становится для тебя человеком».
Official government accounts have also spread fake fact checks. An official Twitter account for the Russia diplomatic mission in Geneva shared a fake debunking video claiming without evidence that "Western and Ukrainian media are creating thousands of fake news on Russia every day." The video, which has amassed almost 30,000 views, offered a "how-to" spot misinformation. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. Now safely in France with his spouse and three of his children, Kliuchnikov scrolls through Telegram to learn about the devastation happening in his home country. Telegram, which does little policing of its content, has also became a hub for Russian propaganda and misinformation. Many pro-Kremlin channels have become popular, alongside accounts of journalists and other independent observers. The picture was mixed overseas. Hong Kong’s Hang Seng Index fell 1.6%, under pressure from U.S. regulatory scrutiny on New York-listed Chinese companies. Stocks were more buoyant in Europe, where Frankfurt’s DAX surged 1.4%.
from vn
