Telegram Group & Telegram Channel
Зачем заниматься политикой в России, да еще и с таким упорством (которому можно найти гораздо лучшее применение)?

Чтобы ответить на этот вопрос и рассказать о третьей причине, по которой я выдвигаюсь в МГД, перенесемся на 25 лет назад. Лето 1999 года: мне 18 лет, и я впервые работаю на выборах рядовым агитатором.

Тогда еще имела смысл агитация от двери к двери, и я проходил подъезды многоэтажных домов, спускаясь с последнего этажа до первого и звоня во все двери. Ну, знаете: «Здравствуйте, меня зовут Григорий Гришин. Я представляю партию «Яблоко», хочу рассказать вам о нашем кандидате».

Это была замечательная школа жизни: срез всех слоев общества. Я разговаривал и с недавно появившимися владельцами элитных квартир, занимавших целый этаж, и с потомственными обитателями сырых подвалов. Однажды мне попалась незакрытая дверь, я толкнул ее и сказал: «Здравствуйте! Есть кто-нибудь дома?». «Проходите, проходите! Я здесь», – как-то очень бодро и радостно ответили мне.

Я переступил порог и оказался в скудно обставленной однокомнатной квартире с полом из ДСП, окрашенным масляной краской, и дешевыми советскими обоями на стенах. Из мебели в единственной комнате были кровать и стол с радиоприемником. У окна в инвалидном кресле сидел старик без ног.

«Вы из СПС?» – спросил он меня. И, не дожидаясь ответа, стал рассказывать, какая СПС замечательная партия, и что за ними будущее. Ирина Хакамада с такой страстью не могла бы рассказывать о себе, с какой о ней говорил человек в инвалидной коляске. Он говорил долго, страстно, подробно перечисляя пункты программы с конкретными примерами.

В какой-то момент мне удалось вставить, что я из «Яблока», и это на секунду прервало панегирик Союзу правых сил. «Яблоко? – переспросил хозяин квартиры. – Ну, ничего. Явлинский тоже умный мужик, грамотный. Где тебе подписать?».

Едва закончив заполнять лист, он снова перешел к описанию достоинств СПС. Он говорил с таким воодушевлением, такой верой, что мне даже стало как-то не по себе. И дело было совсем не в СПС. Я про «Яблоко»-то тогда мало что знал, какой там СПС. Проблема была в грузе ответственности, который в тот момент лег на мои плечи. Для этого старика я был олицетворением надежды. Символом, в котором сошлось будущее.

При прощании мне показалось, что я видел слезы в глазах человека в инвалидном кресле. Я вышел из квартиры, спустился на лестничный пролет и с щемящим чувством в душе выкурил две сигареты подряд. Только после этого у меня появилась решимость двинуться дальше и позвонить в следующую квартиру.

Что я хочу сказать этой историей четвертьвековой давности? Да, игры с выборами в России могут выглядеть смешно и нелепо. Но до сих пор для многих наших соотечественников они – составная часть надежды на будущее, маленький шанс, что все еще может пойти хорошо.

Сейчас уже нет на свете того старика из однокомнатной квартиры. В России многое изменилось. Исчезла даже радиостанция, которая играла из радиоприемника на столе. Канул в прошлое и СПС. Наша страна в целом пошла в другом направлении, сильно отличном от того, что нам рисовалось в 1999-ом году. Все другое. Только люди те же, и им по-прежнему нужно, чтобы кто-то давал веру в завтрашний день и надежду на будущее.

Я считаю, что если за день в результате твоей работы пять человек почувствовали надежду, поверили в будущее – значит, день прошёл не напрасно. Никто не сам по себе, мы части большой системы. Именно поэтому я и продолжаю заниматься общественными проектами в стремительно катящейся к тоталитаризму стране. В том числе, работаю в «Яблоке». В том числе, иду в Мосгордуму.
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM



group-telegram.com/grishin_tg/23
Create:
Last Update:

Зачем заниматься политикой в России, да еще и с таким упорством (которому можно найти гораздо лучшее применение)?

Чтобы ответить на этот вопрос и рассказать о третьей причине, по которой я выдвигаюсь в МГД, перенесемся на 25 лет назад. Лето 1999 года: мне 18 лет, и я впервые работаю на выборах рядовым агитатором.

Тогда еще имела смысл агитация от двери к двери, и я проходил подъезды многоэтажных домов, спускаясь с последнего этажа до первого и звоня во все двери. Ну, знаете: «Здравствуйте, меня зовут Григорий Гришин. Я представляю партию «Яблоко», хочу рассказать вам о нашем кандидате».

Это была замечательная школа жизни: срез всех слоев общества. Я разговаривал и с недавно появившимися владельцами элитных квартир, занимавших целый этаж, и с потомственными обитателями сырых подвалов. Однажды мне попалась незакрытая дверь, я толкнул ее и сказал: «Здравствуйте! Есть кто-нибудь дома?». «Проходите, проходите! Я здесь», – как-то очень бодро и радостно ответили мне.

Я переступил порог и оказался в скудно обставленной однокомнатной квартире с полом из ДСП, окрашенным масляной краской, и дешевыми советскими обоями на стенах. Из мебели в единственной комнате были кровать и стол с радиоприемником. У окна в инвалидном кресле сидел старик без ног.

«Вы из СПС?» – спросил он меня. И, не дожидаясь ответа, стал рассказывать, какая СПС замечательная партия, и что за ними будущее. Ирина Хакамада с такой страстью не могла бы рассказывать о себе, с какой о ней говорил человек в инвалидной коляске. Он говорил долго, страстно, подробно перечисляя пункты программы с конкретными примерами.

В какой-то момент мне удалось вставить, что я из «Яблока», и это на секунду прервало панегирик Союзу правых сил. «Яблоко? – переспросил хозяин квартиры. – Ну, ничего. Явлинский тоже умный мужик, грамотный. Где тебе подписать?».

Едва закончив заполнять лист, он снова перешел к описанию достоинств СПС. Он говорил с таким воодушевлением, такой верой, что мне даже стало как-то не по себе. И дело было совсем не в СПС. Я про «Яблоко»-то тогда мало что знал, какой там СПС. Проблема была в грузе ответственности, который в тот момент лег на мои плечи. Для этого старика я был олицетворением надежды. Символом, в котором сошлось будущее.

При прощании мне показалось, что я видел слезы в глазах человека в инвалидном кресле. Я вышел из квартиры, спустился на лестничный пролет и с щемящим чувством в душе выкурил две сигареты подряд. Только после этого у меня появилась решимость двинуться дальше и позвонить в следующую квартиру.

Что я хочу сказать этой историей четвертьвековой давности? Да, игры с выборами в России могут выглядеть смешно и нелепо. Но до сих пор для многих наших соотечественников они – составная часть надежды на будущее, маленький шанс, что все еще может пойти хорошо.

Сейчас уже нет на свете того старика из однокомнатной квартиры. В России многое изменилось. Исчезла даже радиостанция, которая играла из радиоприемника на столе. Канул в прошлое и СПС. Наша страна в целом пошла в другом направлении, сильно отличном от того, что нам рисовалось в 1999-ом году. Все другое. Только люди те же, и им по-прежнему нужно, чтобы кто-то давал веру в завтрашний день и надежду на будущее.

Я считаю, что если за день в результате твоей работы пять человек почувствовали надежду, поверили в будущее – значит, день прошёл не напрасно. Никто не сам по себе, мы части большой системы. Именно поэтому я и продолжаю заниматься общественными проектами в стремительно катящейся к тоталитаризму стране. В том числе, работаю в «Яблоке». В том числе, иду в Мосгордуму.

BY Григорий Гришин


Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260

Share with your friend now:
group-telegram.com/grishin_tg/23

View MORE
Open in Telegram


Telegram | DID YOU KNOW?

Date: |

On December 23rd, 2020, Pavel Durov posted to his channel that the company would need to start generating revenue. In early 2021, he added that any advertising on the platform would not use user data for targeting, and that it would be focused on “large one-to-many channels.” He pledged that ads would be “non-intrusive” and that most users would simply not notice any change. The Russian invasion of Ukraine has been a driving force in markets for the past few weeks. Anastasia Vlasova/Getty Images You may recall that, back when Facebook started changing WhatsApp’s terms of service, a number of news outlets reported on, and even recommended, switching to Telegram. Pavel Durov even said that users should delete WhatsApp “unless you are cool with all of your photos and messages becoming public one day.” But Telegram can’t be described as a more-secure version of WhatsApp. Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee.
from vn


Telegram Григорий Гришин
FROM American