Пропавший без вести мобилизованный из Башкирии два месяца (!) добирался до расположения своих. Он вынужден был ползти почти всю дорогу и прикрываться телами всушников — обманывая вражеские fpv-дроны. В воинской части и дома его почти похоронили.
Виталий с позывным "Малой" ушёл на СВО осенью 2022-го. В составе 5-ой ОГМБ брал Красногоровку, был старшим разведотряда, вывозил тела погибших и раненых с ЛБС. В начале ноября 24-го он ушёл на задание и пропал.
Последние два месяца родственники "Малого" искали его по воинским частям, госпиталям и моргам — безуспешно. В ВЧ его официально признали пропавшим без вести, и домашние почти потеряли надежду. Пока не увидели завирусившееся фото — боец спит на мандаринах, обнимая икону Невского. Ту самую, что всё время была у Виталия.
Недавно в соцсетях всплыло его фото. Оказалось, последние 60 дней Виталий полз к своим. Он почти не ел и пил растопленный снег. Когда слышал жужжание дрона — притворялся мёртвым или прятался под телами бойцов, брошенных на линии фронта. Где он сейчас, семья не знает. Они пытаются отыскать хоть какую-то инфу о родном и продолжают верить в скорые встречу и обнимашки.
Пропавший без вести мобилизованный из Башкирии два месяца (!) добирался до расположения своих. Он вынужден был ползти почти всю дорогу и прикрываться телами всушников — обманывая вражеские fpv-дроны. В воинской части и дома его почти похоронили.
Виталий с позывным "Малой" ушёл на СВО осенью 2022-го. В составе 5-ой ОГМБ брал Красногоровку, был старшим разведотряда, вывозил тела погибших и раненых с ЛБС. В начале ноября 24-го он ушёл на задание и пропал.
Последние два месяца родственники "Малого" искали его по воинским частям, госпиталям и моргам — безуспешно. В ВЧ его официально признали пропавшим без вести, и домашние почти потеряли надежду. Пока не увидели завирусившееся фото — боец спит на мандаринах, обнимая икону Невского. Ту самую, что всё время была у Виталия.
Недавно в соцсетях всплыло его фото. Оказалось, последние 60 дней Виталий полз к своим. Он почти не ел и пил растопленный снег. Когда слышал жужжание дрона — притворялся мёртвым или прятался под телами бойцов, брошенных на линии фронта. Где он сейчас, семья не знает. Они пытаются отыскать хоть какую-то инфу о родном и продолжают верить в скорые встречу и обнимашки.
Messages are not fully encrypted by default. That means the company could, in theory, access the content of the messages, or be forced to hand over the data at the request of a government. At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. For Oleksandra Tsekhanovska, head of the Hybrid Warfare Analytical Group at the Kyiv-based Ukraine Crisis Media Center, the effects are both near- and far-reaching. These entities are reportedly operating nine Telegram channels with more than five million subscribers to whom they were making recommendations on selected listed scrips. Such recommendations induced the investors to deal in the said scrips, thereby creating artificial volume and price rise.
from vn
