Как говаривал незабвенный Вонни - мне кажется, перед нами снова какой-то гребучий постмодернизм. За точность цЫтаты не ручаюсь, но да, он самый. Гребучий. Автор играется в слова и смыслы, ищет магию в стихах мёртвого поэта, препарирует их строчка за строчкой, и делает вид, что подаёт это под соусом мистического боевика.
В нулевых на такие эксперименты какая-то мода была. Бандиты-быдланы, ведущие философские беседы, просветлённые киллеры с собственным кодексом чести, любовь к топорам и какое-то болезненное ох-ты-гой-еси-губой-тряси славянство. А теперь возьмите все эти ингредиенты и смешайте в одно огромное ведро.
Две истории, сурового рукопашника-киллера, взрощенного добрым дедушкой Мокаром, и самостоятельного священника, добывающего секретное оружие из окаменевших томиков Пастернака, сливаются в одну ближе к финалу, в суровой зарубе с силами тьмы, нахлынувшими на Русь-матушку.
За силы эти отвечают многочисленные секты и религиозные течения, как плесень расползшиеся по телу некогда атеистической Родины. Мормоны, баптисты, экстрасенсы и знахари, и даже последователи Порфирия Иванова, способные превращаться в моржей. И все они, по какой-то причине, поклоняются демону-нетопырю Пастеру Наку. Притянуто это не то чтобы за уши, скорее за яйца, и иногда возникает ощущение, что весь этот хулиганский посыл вырос из фразы "Господь, пастырь наш..."., однако если принять эту условность (что происходит где-то в моменте, когда отец Сергий разбирает стихи Пастернака), фигура мёртвого поэта становится действительно инфернальной и могучей.
Собран роман по Пелевинским лекалам. Быстрый жёсткий экшн, иногда вполне себе жанровый, перемежается здоровенными полотнами философских и псевдофилософских рассуждений. Вообще, у слоупока сложилось ощущение, что Елизаров тут выступает этаким Пелевиным для быдла, для меня то есть. Философия, религия, боёвка, перемешать, мат, добавить кубик "Магги", правда без грибов, ещё философия, выкладывать слоями. И даже там, где у Пелевина проскальзывает жеманный интеллигентский "хуй", у Елизарова этот же "хуй" получается пролетарски-стоячим. Таким и убить можно.
К сожалению, сшито произведение довольно грубо, и, походу, автору было интереснее придумывать концепции, чем закручивать сюжет, потому как все пострелушки и зарубы, в которых наши побеждают ихних, сводятся в итоге... к глобальной зарубе-пострелушке. И слоупок такой, книжку закрывает, и недоумевает - што хотел сказать аффтар? Ну, то есть, чтоб не спойлерить, если хотел сказать именно то, что первое приходит в голову, то стоило ли городить такой огород?
С другой стороны - автор сказал, что хотел сказать, и сделал это так, как умеет лучше всего. Я даже не могу сказать, что мне не понравилось. Скорее некоторые неровности, те самые грубые швы, мешали погрузиться в чтение, а не оценивать, не сравнивать... или в этом и есть смысл гребучего постмодернизъма?
PS: А вот что мне всегда у Елизарова нравилось почти безоговорочно, так это обложки.
За сим всё. Приятного чтения всем, кто ещё читает!
Как говаривал незабвенный Вонни - мне кажется, перед нами снова какой-то гребучий постмодернизм. За точность цЫтаты не ручаюсь, но да, он самый. Гребучий. Автор играется в слова и смыслы, ищет магию в стихах мёртвого поэта, препарирует их строчка за строчкой, и делает вид, что подаёт это под соусом мистического боевика.
В нулевых на такие эксперименты какая-то мода была. Бандиты-быдланы, ведущие философские беседы, просветлённые киллеры с собственным кодексом чести, любовь к топорам и какое-то болезненное ох-ты-гой-еси-губой-тряси славянство. А теперь возьмите все эти ингредиенты и смешайте в одно огромное ведро.
Две истории, сурового рукопашника-киллера, взрощенного добрым дедушкой Мокаром, и самостоятельного священника, добывающего секретное оружие из окаменевших томиков Пастернака, сливаются в одну ближе к финалу, в суровой зарубе с силами тьмы, нахлынувшими на Русь-матушку.
За силы эти отвечают многочисленные секты и религиозные течения, как плесень расползшиеся по телу некогда атеистической Родины. Мормоны, баптисты, экстрасенсы и знахари, и даже последователи Порфирия Иванова, способные превращаться в моржей. И все они, по какой-то причине, поклоняются демону-нетопырю Пастеру Наку. Притянуто это не то чтобы за уши, скорее за яйца, и иногда возникает ощущение, что весь этот хулиганский посыл вырос из фразы "Господь, пастырь наш..."., однако если принять эту условность (что происходит где-то в моменте, когда отец Сергий разбирает стихи Пастернака), фигура мёртвого поэта становится действительно инфернальной и могучей.
Собран роман по Пелевинским лекалам. Быстрый жёсткий экшн, иногда вполне себе жанровый, перемежается здоровенными полотнами философских и псевдофилософских рассуждений. Вообще, у слоупока сложилось ощущение, что Елизаров тут выступает этаким Пелевиным для быдла, для меня то есть. Философия, религия, боёвка, перемешать, мат, добавить кубик "Магги", правда без грибов, ещё философия, выкладывать слоями. И даже там, где у Пелевина проскальзывает жеманный интеллигентский "хуй", у Елизарова этот же "хуй" получается пролетарски-стоячим. Таким и убить можно.
К сожалению, сшито произведение довольно грубо, и, походу, автору было интереснее придумывать концепции, чем закручивать сюжет, потому как все пострелушки и зарубы, в которых наши побеждают ихних, сводятся в итоге... к глобальной зарубе-пострелушке. И слоупок такой, книжку закрывает, и недоумевает - што хотел сказать аффтар? Ну, то есть, чтоб не спойлерить, если хотел сказать именно то, что первое приходит в голову, то стоило ли городить такой огород?
С другой стороны - автор сказал, что хотел сказать, и сделал это так, как умеет лучше всего. Я даже не могу сказать, что мне не понравилось. Скорее некоторые неровности, те самые грубые швы, мешали погрузиться в чтение, а не оценивать, не сравнивать... или в этом и есть смысл гребучего постмодернизъма?
PS: А вот что мне всегда у Елизарова нравилось почти безоговорочно, так это обложки.
За сим всё. Приятного чтения всем, кто ещё читает!
To that end, when files are actively downloading, a new icon now appears in the Search bar that users can tap to view and manage downloads, pause and resume all downloads or just individual items, and select one to increase its priority or view it in a chat. The gold standard of encryption, known as end-to-end encryption, where only the sender and person who receives the message are able to see it, is available on Telegram only when the Secret Chat function is enabled. Voice and video calls are also completely encrypted. The original Telegram channel has expanded into a web of accounts for different locations, including specific pages made for individual Russian cities. There's also an English-language website, which states it is owned by the people who run the Telegram channels. Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation. Artem Kliuchnikov and his family fled Ukraine just days before the Russian invasion.
from vn
