А вчера была память удивительного святого мученика Стефана Наливайко. Мирянин, у которого была интересная жизнь православного уранополита и удивительный и яркий конец жизни святого мученика!
Икону святого Стефана должен иметь у себя каждый миссионер и уранополит! Пожалуй закажу в Софрино для братьев!
Вот несколько моментов из допроса:
Люди еще не разошлись, когда на возвышение взошел Степан и сказал проникновенное слово о почившем архидиаконе, а затем, обращаясь к народу, прибавил:
— Время сейчас очень трудное, тяжелое, но это время избавления народа от греха, поэтому, прошу вас — не забывайте Бога. Крестите детей. Не живите невенчаными. А главное, живите по совести. Настанет время, когда православные христиане воспрянут, Бог этих богоненавистников свергнет.
Во время его речи милиция попыталась пробраться к кафедре, чтобы арестовать проповедника, но народ стоял стеной и не допускал. Тогда был вызван наряд милиции, Степан был арестован и на пролетке отвезен в отделение милиции. Дорогой милиционер спросил Степана, из какой он губернии. Степан ответил:
— Губернии все мои.
— Как ваше имя и сколько вам лет? — спросил милиционер.
— Мне двадцать четыре года. Фамилия моя Наливайко Стефан Пименович.
— Где ваши документы? — спросил милиционер.
Степан расстегнул на груди рубашку и, показывая на тяжелый оловянный крест, сказал:
— Вот мои документы. Больше у меня нет ничего.
В отделении милиции он отказался отвечать на вопросы и был отвезен в ГПУ. Здесь ему предложили заполнить анкету. Степан на вопрос, к какому он принадлежит государству, написал: «Новому Иерусалиму». И для неосведомленного следователя пояснил: «Сходящему с небес». На вопрос о профессии написал: «Жнец». О работе: «Свидетель слова Божия, проповедник». На вопросы, где работал, на какие средства жил и владел ли каким недвижимым имуществом, написал: «По воле Иисуса Христа, всем тем, что подавал Иисус Христос». На вопрос о воинском звании, ответил: «Воин Иисуса Христа».
7 июня состоялся допрос, на котором Степан продолжал юродствовать. На вопрос анкеты о семейном положении он написал: «Сейчас я — один и буду один, а что было прежде — всё мертво, миновало». На вопрос анкеты об имущественном положении написал: «Вечное Евангелие внутри меня». На вопрос о политическом убеждении ответил: «Истинно православный христианин». На вопрос, чем занимался и где служил, ответил словами, полными скорби и горечи: «Не помню, но знаю, что в России, тогда еще Россия была, а теперь я вам не буду о России говорить, потому что ее не существует». На вопрос следователя, откуда он прибыл, Степан ответил: «Я прибыл в Москву в четверг перед Троицей из Нового Иерусалима, сходящего с небес, пешком».
— Где вы жили по приходе в Москву? — спросил следователь.
— Жил я в эти дни на средине города Вавилона.
— Как оказались на Ваганьковском кладбище?
— Попал я на Ваганьковское кладбище, водимый Духом, данным мне от Бога, с целью свидетельствовать слово Божие. На кладбище было много народа, к которому я обратился с речью и указал, что настает время избавления от греха.
— Как вы относитесь к советской власти?
— Я настоящую власть не одобряю, потому что она не признает Бога. Я послан бороться с этой властью, но борьба моя не воинским оружием, а словом правды Священного Писания.
На этом допрос окончился. Следователь, внимательно прочитав ответы Степана, через два дня снова вызвал его и спросил:
— Почему не существует теперь России?
— Россия была тогда, когда стояли у власти православные, а теперь город Вавилон, то есть город беззакония, — ответил Степан.
— Вы принимали участие в гражданской войне? -----------------------------------------------------
А вчера была память удивительного святого мученика Стефана Наливайко. Мирянин, у которого была интересная жизнь православного уранополита и удивительный и яркий конец жизни святого мученика!
Икону святого Стефана должен иметь у себя каждый миссионер и уранополит! Пожалуй закажу в Софрино для братьев!
Вот несколько моментов из допроса:
Люди еще не разошлись, когда на возвышение взошел Степан и сказал проникновенное слово о почившем архидиаконе, а затем, обращаясь к народу, прибавил:
— Время сейчас очень трудное, тяжелое, но это время избавления народа от греха, поэтому, прошу вас — не забывайте Бога. Крестите детей. Не живите невенчаными. А главное, живите по совести. Настанет время, когда православные христиане воспрянут, Бог этих богоненавистников свергнет.
Во время его речи милиция попыталась пробраться к кафедре, чтобы арестовать проповедника, но народ стоял стеной и не допускал. Тогда был вызван наряд милиции, Степан был арестован и на пролетке отвезен в отделение милиции. Дорогой милиционер спросил Степана, из какой он губернии. Степан ответил:
— Губернии все мои.
— Как ваше имя и сколько вам лет? — спросил милиционер.
— Мне двадцать четыре года. Фамилия моя Наливайко Стефан Пименович.
— Где ваши документы? — спросил милиционер.
Степан расстегнул на груди рубашку и, показывая на тяжелый оловянный крест, сказал:
— Вот мои документы. Больше у меня нет ничего.
В отделении милиции он отказался отвечать на вопросы и был отвезен в ГПУ. Здесь ему предложили заполнить анкету. Степан на вопрос, к какому он принадлежит государству, написал: «Новому Иерусалиму». И для неосведомленного следователя пояснил: «Сходящему с небес». На вопрос о профессии написал: «Жнец». О работе: «Свидетель слова Божия, проповедник». На вопросы, где работал, на какие средства жил и владел ли каким недвижимым имуществом, написал: «По воле Иисуса Христа, всем тем, что подавал Иисус Христос». На вопрос о воинском звании, ответил: «Воин Иисуса Христа».
7 июня состоялся допрос, на котором Степан продолжал юродствовать. На вопрос анкеты о семейном положении он написал: «Сейчас я — один и буду один, а что было прежде — всё мертво, миновало». На вопрос анкеты об имущественном положении написал: «Вечное Евангелие внутри меня». На вопрос о политическом убеждении ответил: «Истинно православный христианин». На вопрос, чем занимался и где служил, ответил словами, полными скорби и горечи: «Не помню, но знаю, что в России, тогда еще Россия была, а теперь я вам не буду о России говорить, потому что ее не существует». На вопрос следователя, откуда он прибыл, Степан ответил: «Я прибыл в Москву в четверг перед Троицей из Нового Иерусалима, сходящего с небес, пешком».
— Где вы жили по приходе в Москву? — спросил следователь.
— Жил я в эти дни на средине города Вавилона.
— Как оказались на Ваганьковском кладбище?
— Попал я на Ваганьковское кладбище, водимый Духом, данным мне от Бога, с целью свидетельствовать слово Божие. На кладбище было много народа, к которому я обратился с речью и указал, что настает время избавления от греха.
— Как вы относитесь к советской власти?
— Я настоящую власть не одобряю, потому что она не признает Бога. Я послан бороться с этой властью, но борьба моя не воинским оружием, а словом правды Священного Писания.
На этом допрос окончился. Следователь, внимательно прочитав ответы Степана, через два дня снова вызвал его и спросил:
— Почему не существует теперь России?
— Россия была тогда, когда стояли у власти православные, а теперь город Вавилон, то есть город беззакония, — ответил Степан.
— Вы принимали участие в гражданской войне? -----------------------------------------------------
Groups are also not fully encrypted, end-to-end. This includes private groups. Private groups cannot be seen by other Telegram users, but Telegram itself can see the groups and all of the communications that you have in them. All of the same risks and warnings about channels can be applied to groups. Now safely in France with his spouse and three of his children, Kliuchnikov scrolls through Telegram to learn about the devastation happening in his home country. The perpetrators use various names to carry out the investment scams. They may also impersonate or clone licensed capital market intermediaries by using the names, logos, credentials, websites and other details of the legitimate entities to promote the illegal schemes. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. Oh no. There’s a certain degree of myth-making around what exactly went on, so take everything that follows lightly. Telegram was originally launched as a side project by the Durov brothers, with Nikolai handling the coding and Pavel as CEO, while both were at VK.
from vn
