Обожаю этот прием, приземляющий протагониста (в данном случае — буквально). Когда препятствие не просто не поддается, но еще и оставляет травму, которая будет осложнять дальнейший путь героя (важно, что она именно остается и влияет на дальнейшие сцены, а не только на эту).
Варианты применения этого приема ограничиваются лишь фантазией автора. Таким образом без проблем можно осложнить путешествие персонажа, приземлить общий тон повествования, показать реализм истории, растянуть хронометраж в конце концов (прости господи), и еще что только не.
А еще это отличная гиря на весах ценностей персонажа. То есть, каждое последующее действие Мейр теперь будет прям иметь вес. Потому что когда мы видим, как она продолжает «погоню» даже после получения травмы, мы понимаем, что для нее это действительно важно.
Но в данном случае, я думаю, главная задача — показать, насколько Мейр сегодняшняя не соответствует образу той Мейр 25-летней давности, совершившей решающий бросок в баскетбольном матче. По крайней мере, об этом может говорить намеренный акцент на том, что Мейр — бывшая спортсменка, тогда как мы этот факт и так давно уже должно были запомнить.
Мейр сегодняшняя — уже не спортсменка. Мейр сегодняшняя — буквально разваливается на части. И в контексте пилота это очень важная характеристика персонажа.
Обожаю этот прием, приземляющий протагониста (в данном случае — буквально). Когда препятствие не просто не поддается, но еще и оставляет травму, которая будет осложнять дальнейший путь героя (важно, что она именно остается и влияет на дальнейшие сцены, а не только на эту).
Варианты применения этого приема ограничиваются лишь фантазией автора. Таким образом без проблем можно осложнить путешествие персонажа, приземлить общий тон повествования, показать реализм истории, растянуть хронометраж в конце концов (прости господи), и еще что только не.
А еще это отличная гиря на весах ценностей персонажа. То есть, каждое последующее действие Мейр теперь будет прям иметь вес. Потому что когда мы видим, как она продолжает «погоню» даже после получения травмы, мы понимаем, что для нее это действительно важно.
Но в данном случае, я думаю, главная задача — показать, насколько Мейр сегодняшняя не соответствует образу той Мейр 25-летней давности, совершившей решающий бросок в баскетбольном матче. По крайней мере, об этом может говорить намеренный акцент на том, что Мейр — бывшая спортсменка, тогда как мы этот факт и так давно уже должно были запомнить.
Мейр сегодняшняя — уже не спортсменка. Мейр сегодняшняя — буквально разваливается на части. И в контексте пилота это очень важная характеристика персонажа.
But the Ukraine Crisis Media Center's Tsekhanovska points out that communications are often down in zones most affected by the war, making this sort of cross-referencing a luxury many cannot afford. Official government accounts have also spread fake fact checks. An official Twitter account for the Russia diplomatic mission in Geneva shared a fake debunking video claiming without evidence that "Western and Ukrainian media are creating thousands of fake news on Russia every day." The video, which has amassed almost 30,000 views, offered a "how-to" spot misinformation. "Markets were cheering this economic recovery and return to strong economic growth, but the cheers will turn to tears if the inflation outbreak pushes businesses and consumers to the brink of recession," he added. But Kliuchnikov, the Ukranian now in France, said he will use Signal or WhatsApp for sensitive conversations, but questions around privacy on Telegram do not give him pause when it comes to sharing information about the war. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations.
from vn
