Через три года после начала «СВО» становится все очевиднее, что от нее проиграют в первую очередь те, кто ее активно поддерживал и поддерживает. Для Путина СВО стала любимым детищем, у него свой мир, где в роли розовых пони – идеальные солдаты, сошедшие с плакатов советских времен, в них он теперь видит будущее страны. Его желание вывести из них новую элиту уже обозначено.
Это означает, что старой элите – и на федеральном, и на региональном уровне придется подвинуться и освободить места. Аргумент «да я за вас в окопах» перебивает все прочие. Получается, что всем тем, кто все три года выступал в жанре показного патриотизма придется выступить в нем еще раз и либо пристраивать новых героев, либо работать с ними и под ними, либо освобождать места. А главное, что умеет идеальный солдат – это, подчиняться и убивать по приказу. Своеобразные управленческие компетенции.
Не в выигрыше оказывается и население. Ведь именно ему испытывать на себе все эти лидерские эксперименты, а также сталкиваться на улицах с теми, чья адаптация к мирной жизни не удалась. Не говоря уже о приоритетах государства в расходах.
Через три года после начала «СВО» становится все очевиднее, что от нее проиграют в первую очередь те, кто ее активно поддерживал и поддерживает. Для Путина СВО стала любимым детищем, у него свой мир, где в роли розовых пони – идеальные солдаты, сошедшие с плакатов советских времен, в них он теперь видит будущее страны. Его желание вывести из них новую элиту уже обозначено.
Это означает, что старой элите – и на федеральном, и на региональном уровне придется подвинуться и освободить места. Аргумент «да я за вас в окопах» перебивает все прочие. Получается, что всем тем, кто все три года выступал в жанре показного патриотизма придется выступить в нем еще раз и либо пристраивать новых героев, либо работать с ними и под ними, либо освобождать места. А главное, что умеет идеальный солдат – это, подчиняться и убивать по приказу. Своеобразные управленческие компетенции.
Не в выигрыше оказывается и население. Ведь именно ему испытывать на себе все эти лидерские эксперименты, а также сталкиваться на улицах с теми, чья адаптация к мирной жизни не удалась. Не говоря уже о приоритетах государства в расходах.
BY Малюта Скуратов
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
For Oleksandra Tsekhanovska, head of the Hybrid Warfare Analytical Group at the Kyiv-based Ukraine Crisis Media Center, the effects are both near- and far-reaching. The regulator said it has been undertaking several campaigns to educate the investors to be vigilant while taking investment decisions based on stock tips. Markets continued to grapple with the economic and corporate earnings implications relating to the Russia-Ukraine conflict. “We have a ton of uncertainty right now,” said Stephanie Link, chief investment strategist and portfolio manager at Hightower Advisors. “We’re dealing with a war, we’re dealing with inflation. We don’t know what it means to earnings.” On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback.
from vn
