Черная плесень, мало света в камере и отсутствие книг — кинолог Анастасия Зиброва, осужденная на 5 лет из-за поста во «ВКонтакте», рассказала адвокату об условиях в СИЗО.
Условия под стражей ухудшились: грязные окна и решетки на них почти не пропускают дневной свет в камеру, на стенах появилась черная плесень, написал в сториз адвокат Оскар Черджиев. У некоторых арестанток завелись вши. Зиброву ограничивают в чтении книг и общении с внешним миром: тюремная библиотека скудна и неинтересна, литературу с воли не пропускает цензура, а из-за отпуска цензора письма доходят не все и с опозданием.
Только спустя четыре месяца с момента заключения под стражу ей позволили сделать телефонный звонок — дочери, которую она воспитывает одна.
💌 Поддержать осужденную можно письмом: 143202, Московская область, Можайский р-н, п. им. Дзержинского, ФКУ СИЗО-10 УФСИН России по Московской области, Зибровой Анастасии Владимировне, 1993 г. р.
Анастасия Зиброва на заседании суда / Фото: SOTAvision
Черная плесень, мало света в камере и отсутствие книг — кинолог Анастасия Зиброва, осужденная на 5 лет из-за поста во «ВКонтакте», рассказала адвокату об условиях в СИЗО.
Условия под стражей ухудшились: грязные окна и решетки на них почти не пропускают дневной свет в камеру, на стенах появилась черная плесень, написал в сториз адвокат Оскар Черджиев. У некоторых арестанток завелись вши. Зиброву ограничивают в чтении книг и общении с внешним миром: тюремная библиотека скудна и неинтересна, литературу с воли не пропускает цензура, а из-за отпуска цензора письма доходят не все и с опозданием.
Только спустя четыре месяца с момента заключения под стражу ей позволили сделать телефонный звонок — дочери, которую она воспитывает одна.
💌 Поддержать осужденную можно письмом: 143202, Московская область, Можайский р-н, п. им. Дзержинского, ФКУ СИЗО-10 УФСИН России по Московской области, Зибровой Анастасии Владимировне, 1993 г. р.
Анастасия Зиброва на заседании суда / Фото: SOTAvision
What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. The SC urges the public to refer to the SC’s I nvestor Alert List before investing. The list contains details of unauthorised websites, investment products, companies and individuals. Members of the public who suspect that they have been approached by unauthorised firms or individuals offering schemes that promise unrealistic returns Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. There was another possible development: Reuters also reported that Ukraine said that Belarus could soon join the invasion of Ukraine. However, the AFP, citing a Pentagon official, said the U.S. hasn’t yet seen evidence that Belarusian troops are in Ukraine. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.”
from vn
