Новая политика для меня началась с появлением на прилавках игрушечных магазинов сенсационной Барби. Долго недоумевал, зачем создали куклу с абсолютно взрослыми пропорциями и признаками. Точнее, cо вторичными половыми признаками.
Но желанную игрушку дочке купил, отдав тогда полновесную профессорскую зарплату. Вспомнил же о давнем своем недоумении много позже. На позапрошлых молдавских выборах. Тогда на политическом небосклоне появилась Майя Санду. Живая реинкарнация Барби. По внешнему виду и, подозреваю, по сути.
Вот тогда-то и возникла гипотеза о двухтактовой западной модели расчеловечивания, о, своего рода, систоле-диастоле: сначала человека изображают вроде бы куклой, потом куклу превращают как бы в человека.
Короче, вышла у меня тогда заметка о борьбе плюшевого мишки с Барби на молдавских президентских выборах.
Тогда у мишки – Додона – были очевидные преимущества. Добрый, уютный, потрепанный… В общем, насквозь домашний, узнаваемый, теплый, ностальгичный.
Тогда игрушечные мишки были еще из советского детства, а не с китайских рынков.
Новая политика для меня началась с появлением на прилавках игрушечных магазинов сенсационной Барби. Долго недоумевал, зачем создали куклу с абсолютно взрослыми пропорциями и признаками. Точнее, cо вторичными половыми признаками.
Но желанную игрушку дочке купил, отдав тогда полновесную профессорскую зарплату. Вспомнил же о давнем своем недоумении много позже. На позапрошлых молдавских выборах. Тогда на политическом небосклоне появилась Майя Санду. Живая реинкарнация Барби. По внешнему виду и, подозреваю, по сути.
Вот тогда-то и возникла гипотеза о двухтактовой западной модели расчеловечивания, о, своего рода, систоле-диастоле: сначала человека изображают вроде бы куклой, потом куклу превращают как бы в человека.
Короче, вышла у меня тогда заметка о борьбе плюшевого мишки с Барби на молдавских президентских выборах.
Тогда у мишки – Додона – были очевидные преимущества. Добрый, уютный, потрепанный… В общем, насквозь домашний, узнаваемый, теплый, ностальгичный.
Тогда игрушечные мишки были еще из советского детства, а не с китайских рынков.
Pavel Durov, a billionaire who embraces an all-black wardrobe and is often compared to the character Neo from "the Matrix," funds Telegram through his personal wealth and debt financing. And despite being one of the world's most popular tech companies, Telegram reportedly has only about 30 employees who defer to Durov for most major decisions about the platform. "There are several million Russians who can lift their head up from propaganda and try to look for other sources, and I'd say that most look for it on Telegram," he said. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. "Markets were cheering this economic recovery and return to strong economic growth, but the cheers will turn to tears if the inflation outbreak pushes businesses and consumers to the brink of recession," he added. "Like the bombing of the maternity ward in Mariupol," he said, "Even before it hits the news, you see the videos on the Telegram channels."
from vn
