«Сказал, что требовали». Как Андрей Петраускас давал «интервью» в красноярском СИЗО
Красноярца Андрея Петраускаса приговорили к 10 годам заключения по делу о поджоге военкомата. По данным издания Baza, на первом допросе Петраускас сказал, что хотел сделать для общества благое дело. Следствие и суд посчитали поджог «террористическим актом» (ч. 1 ст. 205 УК РФ). В начале ноября Андрея этапировали в Минусинскую тюрьму для отбытия первой части срока.
На днях Андрей сообщил сразу нескольким собеседницам по переписке, что перед этапом в красноярском СИЗО-1 дал некое «интервью». Разговор проходил в присутствии ФСБ (был ли это один сотрудник или несколько — неизвестно). «Сказал, что требовали», — пишет Петраускас в письмах. Название издания, для которого он давал «интервью», ему не сообщили.
Мы нашли «интервью» Андрея Петраускаса на сайте издания NGS24.RU. Чего же так хотели силовики услышать от политзаключённого? «Я жалею, действительно. Ко мне за два дня до суда приходил оперативник, я прямо умолял его, чтобы он как-нибудь поспособствовал [тому, чтобы меня] отправить туда, на Украину. Он сказал, что к сожалению, с моей статьей шансы малы. Говорит, на лагерь приедешь, пиши на Министерство обороны, может быть и повезет тебе. <...> Я хотел бы искупить свою вину таким образом. Умереть там или здесь. Лучше уж там, на свободе, и плюс каким-то образом загладить свою вину, чем здесь отсидеть 10 лет», — якобы говорит Петраускас.
Мы не знаем, как именно воздействовали на Андрея, но нам совершенно очевидно, что «интервью» было дано под давлением. Поэтому мы хотим ещё раз назвать издание NGS24.RU, а также журналистку Кадрию Катцину и сказать, что это позорно и недостойно — подыгрывать ФСБ в её спектакле, пользоваться беззащитным состоянием человека и делать из этого материалы.
Отдельно стоит отметить, что красноярское СИЗО-1 давно известно пытками, и уже в этом году о пытках там рассказывал Виталий Баринов, арестованный по обвинению в стрельбе по баннеру с рекламой контрактной службы.
«Сказал, что требовали». Как Андрей Петраускас давал «интервью» в красноярском СИЗО
Красноярца Андрея Петраускаса приговорили к 10 годам заключения по делу о поджоге военкомата. По данным издания Baza, на первом допросе Петраускас сказал, что хотел сделать для общества благое дело. Следствие и суд посчитали поджог «террористическим актом» (ч. 1 ст. 205 УК РФ). В начале ноября Андрея этапировали в Минусинскую тюрьму для отбытия первой части срока.
На днях Андрей сообщил сразу нескольким собеседницам по переписке, что перед этапом в красноярском СИЗО-1 дал некое «интервью». Разговор проходил в присутствии ФСБ (был ли это один сотрудник или несколько — неизвестно). «Сказал, что требовали», — пишет Петраускас в письмах. Название издания, для которого он давал «интервью», ему не сообщили.
Мы нашли «интервью» Андрея Петраускаса на сайте издания NGS24.RU. Чего же так хотели силовики услышать от политзаключённого? «Я жалею, действительно. Ко мне за два дня до суда приходил оперативник, я прямо умолял его, чтобы он как-нибудь поспособствовал [тому, чтобы меня] отправить туда, на Украину. Он сказал, что к сожалению, с моей статьей шансы малы. Говорит, на лагерь приедешь, пиши на Министерство обороны, может быть и повезет тебе. <...> Я хотел бы искупить свою вину таким образом. Умереть там или здесь. Лучше уж там, на свободе, и плюс каким-то образом загладить свою вину, чем здесь отсидеть 10 лет», — якобы говорит Петраускас.
Мы не знаем, как именно воздействовали на Андрея, но нам совершенно очевидно, что «интервью» было дано под давлением. Поэтому мы хотим ещё раз назвать издание NGS24.RU, а также журналистку Кадрию Катцину и сказать, что это позорно и недостойно — подыгрывать ФСБ в её спектакле, пользоваться беззащитным состоянием человека и делать из этого материалы.
Отдельно стоит отметить, что красноярское СИЗО-1 давно известно пытками, и уже в этом году о пытках там рассказывал Виталий Баринов, арестованный по обвинению в стрельбе по баннеру с рекламой контрактной службы.
Telegram boasts 500 million users, who share information individually and in groups in relative security. But Telegram's use as a one-way broadcast channel — which followers can join but not reply to — means content from inauthentic accounts can easily reach large, captive and eager audiences. But the Ukraine Crisis Media Center's Tsekhanovska points out that communications are often down in zones most affected by the war, making this sort of cross-referencing a luxury many cannot afford. The War on Fakes channel has repeatedly attempted to push conspiracies that footage from Ukraine is somehow being falsified. One post on the channel from February 24 claimed without evidence that a widely viewed photo of a Ukrainian woman injured in an airstrike in the city of Chuhuiv was doctored and that the woman was seen in a different photo days later without injuries. The post, which has over 600,000 views, also baselessly claimed that the woman's blood was actually makeup or grape juice. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Pavel Durov, Telegram's CEO, is known as "the Russian Mark Zuckerberg," for co-founding VKontakte, which is Russian for "in touch," a Facebook imitator that became the country's most popular social networking site.
from vn
