Материал об итогах года было решено посвятить более продолжительному и показательному периоду, иногда именуемому 10-летием утраченных возможностей Томска.
Начать стоит с того, что демографическая ситуация, откатывающая нас во всевозможных рейтингах на позиции не вполне привлекательного региона, надломилась как раз в период с 2013 по 2015 годы.
Судите сами – если в 2013-м население Томска увеличилось на 9 тыс человек, то в 2014-м прирост составил 8 тыс, в 2015-м – 4 тыс и так далее по нисходящей вплоть до спада, начавшегося в 2020-м.
К началу 2024 года показатель снизился до 545,4 тыс человек, что вполне сравнимо с уровнем начала 2013-го (548 тыс). Причем здесь хотелось бы особо отметить, что резкий спад начался еще до начала СВО – так, за 2020-й население города сократилось с 576,6 до 556,5 тыс человек.
Таким образом, сухие цифры свидетельствуют о том, что в части одного из важнейших показателей Томск откатился на уровень десятилетней давности, растеряв практически весь былой прирост. При этом обращаясь к прогнозам десятилетней давности, можно обнаружить, что с учетом имевшихся тенденций специалисты допускали увеличение количества жителей Томска до 800 тыс человек в 2025 году.
Для тех, кто уже успел скептически нахмуриться, приведем пример Тюмени, население которой за период с 2011-го по 2024-й выросло с 582 тыс до 862 тыс человек. Без особого шума и пафоса, последовательно и целенаправленно власти города и области реализовывали политику накопления человеческого капитала и приближения к миллионной отметке.
Здесь нам, конечно, могут возразить в том духе, что Тюмень является транзитным городом, стоящим на Транссибе, а еще выполняет функции головы трехчленной «матрешки», включающей в себя крупнейшие нефтегазовые территории страны.
В ответ можно привести ту же самую статистику, согласно которой в начале 2001 года, несмотря на Транссиб и несоизмеримость объемов добычи, разница между населением Тюмени и Томска составляла всего 17 тыс человек. К началу 2011 она выросла до 59 тыс, но и в этом случае отрыв не являлся драматическим и непреодолимым.
Неудобная правда заключается в том, что имея схожие ограничения в виде не самого привлекательного климата, удаленности от столиц, обременений градостроительного характера (включая территории с ветхой застройкой в центре), им это удалось. А нам нет, хотя необходимое решение уже существовало и даже было одобрено на уровне областной власти.
Актуальная дискуссия тогда не сводилась к вопросу о том, куда воткнуть не особо нужную в этом месте высотку. Речь шла о выборе направлений развития для растущего города, которому стало тесно в существующих границах.
Перипетии и большую часть предлагавшихся вариантов мы оставим прошлому. Скажем лишь, что в итоге город пошел куда угодно, но только не туда, где находился ключ к его ускоренному росту.
Территории к северу от Томска привлекали внимание специалистов и до начала десятых годов. Именно здесь уже имелось в наличии то, чего не хватало другим направлениям, а также потенциально высвобожденным участкам внутри города – речь, конечно же, о мощном инфраструктурном каркасе, созданном в предыдущие десятилетия.
Под рукой было буквально все – магистральный канализационный коллектор, две ТЭЦ (одна из которых изначально проектировалась с учетом кратного увеличения мощностей в будущем), магистральный газопровод, не особо нагруженные транспортные коридоры с перспективой расширения и включения в контур большого и малого транспортного колец Томска.
Земля, практически целиком находившаяся в собственности государства (федерации и региона), позволяла оптимальным образом использовать механизм государственно-частного партнерства. В частности, уже к 2013 году в рамках взаимодействия строителей и власти, был выработан подход к распределению обязанностей и «паев», которые стороны готовы были вложить в реализацию этого проекта – сейчас подобный формат взаимодействия практикуется в рамках договоров о КРТ.
Материал об итогах года было решено посвятить более продолжительному и показательному периоду, иногда именуемому 10-летием утраченных возможностей Томска.
Начать стоит с того, что демографическая ситуация, откатывающая нас во всевозможных рейтингах на позиции не вполне привлекательного региона, надломилась как раз в период с 2013 по 2015 годы.
Судите сами – если в 2013-м население Томска увеличилось на 9 тыс человек, то в 2014-м прирост составил 8 тыс, в 2015-м – 4 тыс и так далее по нисходящей вплоть до спада, начавшегося в 2020-м.
К началу 2024 года показатель снизился до 545,4 тыс человек, что вполне сравнимо с уровнем начала 2013-го (548 тыс). Причем здесь хотелось бы особо отметить, что резкий спад начался еще до начала СВО – так, за 2020-й население города сократилось с 576,6 до 556,5 тыс человек.
Таким образом, сухие цифры свидетельствуют о том, что в части одного из важнейших показателей Томск откатился на уровень десятилетней давности, растеряв практически весь былой прирост. При этом обращаясь к прогнозам десятилетней давности, можно обнаружить, что с учетом имевшихся тенденций специалисты допускали увеличение количества жителей Томска до 800 тыс человек в 2025 году.
Для тех, кто уже успел скептически нахмуриться, приведем пример Тюмени, население которой за период с 2011-го по 2024-й выросло с 582 тыс до 862 тыс человек. Без особого шума и пафоса, последовательно и целенаправленно власти города и области реализовывали политику накопления человеческого капитала и приближения к миллионной отметке.
Здесь нам, конечно, могут возразить в том духе, что Тюмень является транзитным городом, стоящим на Транссибе, а еще выполняет функции головы трехчленной «матрешки», включающей в себя крупнейшие нефтегазовые территории страны.
В ответ можно привести ту же самую статистику, согласно которой в начале 2001 года, несмотря на Транссиб и несоизмеримость объемов добычи, разница между населением Тюмени и Томска составляла всего 17 тыс человек. К началу 2011 она выросла до 59 тыс, но и в этом случае отрыв не являлся драматическим и непреодолимым.
Неудобная правда заключается в том, что имея схожие ограничения в виде не самого привлекательного климата, удаленности от столиц, обременений градостроительного характера (включая территории с ветхой застройкой в центре), им это удалось. А нам нет, хотя необходимое решение уже существовало и даже было одобрено на уровне областной власти.
Актуальная дискуссия тогда не сводилась к вопросу о том, куда воткнуть не особо нужную в этом месте высотку. Речь шла о выборе направлений развития для растущего города, которому стало тесно в существующих границах.
Перипетии и большую часть предлагавшихся вариантов мы оставим прошлому. Скажем лишь, что в итоге город пошел куда угодно, но только не туда, где находился ключ к его ускоренному росту.
Территории к северу от Томска привлекали внимание специалистов и до начала десятых годов. Именно здесь уже имелось в наличии то, чего не хватало другим направлениям, а также потенциально высвобожденным участкам внутри города – речь, конечно же, о мощном инфраструктурном каркасе, созданном в предыдущие десятилетия.
Под рукой было буквально все – магистральный канализационный коллектор, две ТЭЦ (одна из которых изначально проектировалась с учетом кратного увеличения мощностей в будущем), магистральный газопровод, не особо нагруженные транспортные коридоры с перспективой расширения и включения в контур большого и малого транспортного колец Томска.
Земля, практически целиком находившаяся в собственности государства (федерации и региона), позволяла оптимальным образом использовать механизм государственно-частного партнерства. В частности, уже к 2013 году в рамках взаимодействия строителей и власти, был выработан подход к распределению обязанностей и «паев», которые стороны готовы были вложить в реализацию этого проекта – сейчас подобный формат взаимодействия практикуется в рамках договоров о КРТ.
(продолжение следует)
#градостроительство
BY Союз строителей Томской области
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. However, the perpetrators of such frauds are now adopting new methods and technologies to defraud the investors. Friday’s performance was part of a larger shift. For the week, the Dow, S&P 500 and Nasdaq fell 2%, 2.9%, and 3.5%, respectively. "There are several million Russians who can lift their head up from propaganda and try to look for other sources, and I'd say that most look for it on Telegram," he said. DFR Lab sent the image through Microsoft Azure's Face Verification program and found that it was "highly unlikely" that the person in the second photo was the same as the first woman. The fact-checker Logically AI also found the claim to be false. The woman, Olena Kurilo, was also captured in a video after the airstrike and shown to have the injuries.
from vn
