Второе Рождество на берегу незамерзающего Понта. Звезда Царей над изгородью порта. И не могу сказать, что не могу жить без тебя – поскольку я живу. Как видно из бумаги. Существую; глотаю пиво, пачкаю листву и топчу траву.
Теперь в кофейне, из которой мы, как и пристало временно счастливым, беззвучным были выброшены взрывом в грядущее, под натиском зимы бежав на Юг, я пальцами черчу твоё лицо на мраморе для бедных; поодаль нимфы прыгают, на бёдрах задрав парчу.
Что, боги, – если бурое пятно в окне символизирует вас, боги, – стремились вы нам высказать в итоге? Грядущее настало, и оно переносимо; падает предмет, скрипач выходит, музыка не длится, и море всё морщинистей, и лица. А ветра нет.
Когда-нибудь оно, а не – увы – мы, захлестнёт решётку променада и двинется под возгласы «не надо», вздымая гребни выше головы, туда, где ты пила своё вино, спала в саду, просушивала блузку, – круша столы, грядущему моллюску готовя дно.
Второе Рождество на берегу незамерзающего Понта. Звезда Царей над изгородью порта. И не могу сказать, что не могу жить без тебя – поскольку я живу. Как видно из бумаги. Существую; глотаю пиво, пачкаю листву и топчу траву.
Теперь в кофейне, из которой мы, как и пристало временно счастливым, беззвучным были выброшены взрывом в грядущее, под натиском зимы бежав на Юг, я пальцами черчу твоё лицо на мраморе для бедных; поодаль нимфы прыгают, на бёдрах задрав парчу.
Что, боги, – если бурое пятно в окне символизирует вас, боги, – стремились вы нам высказать в итоге? Грядущее настало, и оно переносимо; падает предмет, скрипач выходит, музыка не длится, и море всё морщинистей, и лица. А ветра нет.
Когда-нибудь оно, а не – увы – мы, захлестнёт решётку променада и двинется под возгласы «не надо», вздымая гребни выше головы, туда, где ты пила своё вино, спала в саду, просушивала блузку, – круша столы, грядущему моллюску готовя дно.
"Russians are really disconnected from the reality of what happening to their country," Andrey said. "So Telegram has become essential for understanding what's going on to the Russian-speaking world." But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website. In the United States, Telegram's lower public profile has helped it mostly avoid high level scrutiny from Congress, but it has not gone unnoticed. Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders.
from vn
