Включение печатного станка в США ближе, чем кажется. Экономика Штатов уже посыпалась: число банкротств компаний по ст. 11 (защита от кредиторов) рекордно высоко с 2011 года. Всплеск 2020 года уже преодолен. То, что кризис не отражается в макростатистике (рост ВВП, безработица), может объясняться предвыборными манипуляциями: во время рецессии не переизбирался ни один президент США. Поэтому кризис на официальном уровне не замечается. Более того, создается ощущение, что инфляция преодолена, экономика на подъеме, бензин дешев, а все враги побеждены.
Создавать иллюзию благополучия все сложнее. Минфину США нужен приток новых денег для поддержания долговой пирамиды, а, судя по коррекции на фондовом рынке на прошлой неделе, финансовая система дает их с трудом. Все большее число косвенных индикаторов (просрочки по долгам, убытки от обесценения ценных бумаг, коллапс рынка коммерческой недвижимости) говорит о том, что кризис уже бушует в Штатах. А значит его надо срочно тушить новой порцией вертолетных денег.
Включение печатного станка в США ближе, чем кажется. Экономика Штатов уже посыпалась: число банкротств компаний по ст. 11 (защита от кредиторов) рекордно высоко с 2011 года. Всплеск 2020 года уже преодолен. То, что кризис не отражается в макростатистике (рост ВВП, безработица), может объясняться предвыборными манипуляциями: во время рецессии не переизбирался ни один президент США. Поэтому кризис на официальном уровне не замечается. Более того, создается ощущение, что инфляция преодолена, экономика на подъеме, бензин дешев, а все враги побеждены.
Создавать иллюзию благополучия все сложнее. Минфину США нужен приток новых денег для поддержания долговой пирамиды, а, судя по коррекции на фондовом рынке на прошлой неделе, финансовая система дает их с трудом. Все большее число косвенных индикаторов (просрочки по долгам, убытки от обесценения ценных бумаг, коллапс рынка коммерческой недвижимости) говорит о том, что кризис уже бушует в Штатах. А значит его надо срочно тушить новой порцией вертолетных денег.
The next bit isn’t clear, but Durov reportedly claimed that his resignation, dated March 21st, was an April Fools’ prank. TechCrunch implies that it was a matter of principle, but it’s hard to be clear on the wheres, whos and whys. Similarly, on April 17th, the Moscow Times quoted Durov as saying that he quit the company after being pressured to reveal account details about Ukrainians protesting the then-president Viktor Yanukovych. Since January 2022, the SC has received a total of 47 complaints and enquiries on illegal investment schemes promoted through Telegram. These fraudulent schemes offer non-existent investment opportunities, promising very attractive and risk-free returns within a short span of time. They commonly offer unrealistic returns of as high as 1,000% within 24 hours or even within a few hours. At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. "He has kind of an old-school cyber-libertarian world view where technology is there to set you free," Maréchal said. Oh no. There’s a certain degree of myth-making around what exactly went on, so take everything that follows lightly. Telegram was originally launched as a side project by the Durov brothers, with Nikolai handling the coding and Pavel as CEO, while both were at VK.
from vn
