Пока развитый мир выдает свою экономическую стагнацию, вызванную чудовищной демографией, за «чудо энергоперехода», российские нефтяники резко переориентировали свой экспорт на растущие рынки: Индию и Африку. Даже по прогнозам Минэнерго США эти рынки будут наращивать потребление нефти и нефтепродуктов как минимум до середины века.
Старые российские рынки сбыта — Европы и Японии — будут сокращаться в ближайшие десятилетия, то есть на горизонте окупаемости проектов. Съеживающийся рынок — это рынок покупателя. Ему каждый год нужно все меньше и меньше ресурсов. При этом издержки недозагруженной инфраструктуры (НПЗ, портов, трубопроводов) ложатся на продавца. То есть стагнация может вылиться в коллапс инфраструктуры ТЭК в этих регионах.
Впрочем, с точки зрения обезьяны, сидящей на высоком дереве, в долгосрочном прогнозе Минэнерго США интересно другое: обгонит ли Китай с населением 1,4 млрд человек США (334 млн) по потреблению нефти и нефтепродуктов до середины века.
Пока развитый мир выдает свою экономическую стагнацию, вызванную чудовищной демографией, за «чудо энергоперехода», российские нефтяники резко переориентировали свой экспорт на растущие рынки: Индию и Африку. Даже по прогнозам Минэнерго США эти рынки будут наращивать потребление нефти и нефтепродуктов как минимум до середины века.
Старые российские рынки сбыта — Европы и Японии — будут сокращаться в ближайшие десятилетия, то есть на горизонте окупаемости проектов. Съеживающийся рынок — это рынок покупателя. Ему каждый год нужно все меньше и меньше ресурсов. При этом издержки недозагруженной инфраструктуры (НПЗ, портов, трубопроводов) ложатся на продавца. То есть стагнация может вылиться в коллапс инфраструктуры ТЭК в этих регионах.
Впрочем, с точки зрения обезьяны, сидящей на высоком дереве, в долгосрочном прогнозе Минэнерго США интересно другое: обгонит ли Китай с населением 1,4 млрд человек США (334 млн) по потреблению нефти и нефтепродуктов до середины века.
In this regard, Sebi collaborated with the Telecom Regulatory Authority of India (TRAI) to reduce the vulnerability of the securities market to manipulation through misuse of mass communication medium like bulk SMS. Lastly, the web previews of t.me links have been given a new look, adding chat backgrounds and design elements from the fully-features Telegram Web client. That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future. At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup. In the United States, Telegram's lower public profile has helped it mostly avoid high level scrutiny from Congress, but it has not gone unnoticed.
from vn
