Целан – Шмуэли, 23 ноября 1969 года (в последний свой день рожденья): «Твой звонок с утра, твой голос. Я как чувствовал, что ты позвонишь, в одном письме ты даже на что-то подобное намекала. / Илана, обнимаю тебя. Илана. / Но должен сразу же сказать то, чего не могу оставить не сказанным, что оставить не сказанным было бы с моей стороны безответственно: / Я чувствую, я знаю, что силы, которые были у меня в Иерусалиме, исчезли. Вернутся ли они, преходящий ли это побочный эффект нового лекарства, которое я принимаю для укрепления памяти? Следствие ли это — неотступное — восьми–девяти лет лечения “химией”? Есть в этом и — вот оно, это презренное слово — “психическая” составляющая — в какой мере? / Отчего я должен это писать, Илана, отчего? / Привезёшь ли ты с собой чудо, привезёт ли чудо тебя? / Обдумай всё это, Илана, прежде чем решишь приезжать. / Я только и думаю, что о тебе, я слышу тебя, вижу тебя — увидь и ты меня — / Пауль. / Это конечно уже прогресс: ровно год назад я был за решёткой в лечебнице и думал, что это навсегда…»
Целан – Шмуэли, 23 ноября 1969 года (в последний свой день рожденья): «Твой звонок с утра, твой голос. Я как чувствовал, что ты позвонишь, в одном письме ты даже на что-то подобное намекала. / Илана, обнимаю тебя. Илана. / Но должен сразу же сказать то, чего не могу оставить не сказанным, что оставить не сказанным было бы с моей стороны безответственно: / Я чувствую, я знаю, что силы, которые были у меня в Иерусалиме, исчезли. Вернутся ли они, преходящий ли это побочный эффект нового лекарства, которое я принимаю для укрепления памяти? Следствие ли это — неотступное — восьми–девяти лет лечения “химией”? Есть в этом и — вот оно, это презренное слово — “психическая” составляющая — в какой мере? / Отчего я должен это писать, Илана, отчего? / Привезёшь ли ты с собой чудо, привезёт ли чудо тебя? / Обдумай всё это, Илана, прежде чем решишь приезжать. / Я только и думаю, что о тебе, я слышу тебя, вижу тебя — увидь и ты меня — / Пауль. / Это конечно уже прогресс: ровно год назад я был за решёткой в лечебнице и думал, что это навсегда…»
К письму прилагалось следующее стихотворение:
BY Y364
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. These entities are reportedly operating nine Telegram channels with more than five million subscribers to whom they were making recommendations on selected listed scrips. Such recommendations induced the investors to deal in the said scrips, thereby creating artificial volume and price rise. You may recall that, back when Facebook started changing WhatsApp’s terms of service, a number of news outlets reported on, and even recommended, switching to Telegram. Pavel Durov even said that users should delete WhatsApp “unless you are cool with all of your photos and messages becoming public one day.” But Telegram can’t be described as a more-secure version of WhatsApp. Anastasia Vlasova/Getty Images At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup.
from vn
