Telegram Group & Telegram Channel
«Отцы ели кислый виноград, а у детей на зубах оскомина»

Вопрос «как не допустить этого снова?» стал лейтмотивом политических дискуссий в российской оппозиции. И это важный шаг вперёд по сравнению с рефлекторными судорожными метаниями в попытках поменять всё здесь и сейчас. Готовность думать на десятилетия вперёд и видеть за деревьями новостного потока лес общественно-политических структур — это результат интеллектуального созревания, пусть и несколько запоздавшего.

Однако и у этого образа мысли есть свои границы, которые надо будет преодолевать на следующем этапе развития. А именно проблема в том, что его генералы готовят нас к прошлым битвам.

Как мотивируют свои проекты будущего его авторы? Смотрите, говорят они, в 1990-таком-то году у демократической части общества в решающий момент не было образа желаемого демократического устройства, поэтому-де собрать удалось опять только автомат Калашникова. Теперь мы должны подготовиться и вовремя дать программу.

Проблема в том, что наше будущее не будет попаданческим прыжком в прошлое с возможностью всё переиграть. Мы помним, конечно, что революции любят вызывать «духов прошлого, заимствуют у них имена, боевые лозунги, костюмы, чтобы в этом освящённом древностью наряде, на этом заимствованном языке разыграть новую сцену всемирной истории». Но не стоит понимать это слишком буквально.

Реальные конфигурации политических сил в условиях борьбы за власть будут диктовать свои потребности, в которых может не найтись места для априорных образов будущего и конституций. А там, где они окажутся востребованы, действующие лица будут интерпретировать их в своих инструментальных интересах, так что авторы и не узнают своего детища.

(К слову, в конце перестройки программы и конституции на самом деле были в изобилии, но не нашли применения по обозначенной причине. Но это требует от меня отдельного доказательства.)

Думаю, что следующим этапом интеллектуального развития оппозиции будет уход от синдрома упущенных в прошлом возможностей и открытие мышления о политике как о борьбе и о программах как инструментах в ней. Но для этого сначала должны произойти изменения в мире вещей, а не идей.



group-telegram.com/zamyatinsk/337
Create:
Last Update:

«Отцы ели кислый виноград, а у детей на зубах оскомина»

Вопрос «как не допустить этого снова?» стал лейтмотивом политических дискуссий в российской оппозиции. И это важный шаг вперёд по сравнению с рефлекторными судорожными метаниями в попытках поменять всё здесь и сейчас. Готовность думать на десятилетия вперёд и видеть за деревьями новостного потока лес общественно-политических структур — это результат интеллектуального созревания, пусть и несколько запоздавшего.

Однако и у этого образа мысли есть свои границы, которые надо будет преодолевать на следующем этапе развития. А именно проблема в том, что его генералы готовят нас к прошлым битвам.

Как мотивируют свои проекты будущего его авторы? Смотрите, говорят они, в 1990-таком-то году у демократической части общества в решающий момент не было образа желаемого демократического устройства, поэтому-де собрать удалось опять только автомат Калашникова. Теперь мы должны подготовиться и вовремя дать программу.

Проблема в том, что наше будущее не будет попаданческим прыжком в прошлое с возможностью всё переиграть. Мы помним, конечно, что революции любят вызывать «духов прошлого, заимствуют у них имена, боевые лозунги, костюмы, чтобы в этом освящённом древностью наряде, на этом заимствованном языке разыграть новую сцену всемирной истории». Но не стоит понимать это слишком буквально.

Реальные конфигурации политических сил в условиях борьбы за власть будут диктовать свои потребности, в которых может не найтись места для априорных образов будущего и конституций. А там, где они окажутся востребованы, действующие лица будут интерпретировать их в своих инструментальных интересах, так что авторы и не узнают своего детища.

(К слову, в конце перестройки программы и конституции на самом деле были в изобилии, но не нашли применения по обозначенной причине. Но это требует от меня отдельного доказательства.)

Думаю, что следующим этапом интеллектуального развития оппозиции будет уход от синдрома упущенных в прошлом возможностей и открытие мышления о политике как о борьбе и о программах как инструментах в ней. Но для этого сначала должны произойти изменения в мире вещей, а не идей.

BY Замятин


Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260

Share with your friend now:
group-telegram.com/zamyatinsk/337

View MORE
Open in Telegram


Telegram | DID YOU KNOW?

Date: |

The next bit isn’t clear, but Durov reportedly claimed that his resignation, dated March 21st, was an April Fools’ prank. TechCrunch implies that it was a matter of principle, but it’s hard to be clear on the wheres, whos and whys. Similarly, on April 17th, the Moscow Times quoted Durov as saying that he quit the company after being pressured to reveal account details about Ukrainians protesting the then-president Viktor Yanukovych. But Kliuchnikov, the Ukranian now in France, said he will use Signal or WhatsApp for sensitive conversations, but questions around privacy on Telegram do not give him pause when it comes to sharing information about the war. Under the Sebi Act, the regulator has the power to carry out search and seizure of books, registers, documents including electronics and digital devices from any person associated with the securities market. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders.
from vn


Telegram Замятин
FROM American