Forwarded from Kowalski club
Диалог: «Ручей и рассказ» (18+)
.
Что это: лекция-разговор о культуре терапии и формах её присутствия в нашей жизни.
.
С кем: с Олегом Горяиновым и Сергеем Ханом, исследователями психоанализа в теории и на практике.
.
Для кого: для всех, кого не устраивают простые ответы и легкие способы изменения жизни.
.
Зачем: чтобы помнить о красоте широких горизонтов.
.
Встреча 1: «Счастье – способ употребления»
«Только глупые люди гонятся за счастьем». Таков девиз многих интеллектуалов. В ответ на эту высокомерную позицию культуриндустрия поголовно принуждает всех быть счастливыми, однако продает образы «счастья» как ходовой товар. Слово «счастье» может вызывать подозрение – как признак наивного отношения к жизни. Но желание «счастья» не так легко изгнать критической рефлексией, как кажется на первый взгляд. Возможен ли разговор о счастье, который учитывает хрупкость этого опыта, ловушки с ним связанные и оставляет надежду там, где больше поводов для отчаяния?
.
22 апреля | 19:00 | Ленинградская, 31 | Kowalski Club
.
Стоимость в предпродаже: 400₽.
В день мероприятия: 500₽.
Количество мест ограничено.
.
Приобрести билеты и задать вопросы можно в директ @amelie_kowalski.
.
Так же билеты можно приобрести через билетного оператора Концерт Самара (взимается комиссия).
.
Что это: лекция-разговор о культуре терапии и формах её присутствия в нашей жизни.
.
С кем: с Олегом Горяиновым и Сергеем Ханом, исследователями психоанализа в теории и на практике.
.
Для кого: для всех, кого не устраивают простые ответы и легкие способы изменения жизни.
.
Зачем: чтобы помнить о красоте широких горизонтов.
.
Встреча 1: «Счастье – способ употребления»
«Только глупые люди гонятся за счастьем». Таков девиз многих интеллектуалов. В ответ на эту высокомерную позицию культуриндустрия поголовно принуждает всех быть счастливыми, однако продает образы «счастья» как ходовой товар. Слово «счастье» может вызывать подозрение – как признак наивного отношения к жизни. Но желание «счастья» не так легко изгнать критической рефлексией, как кажется на первый взгляд. Возможен ли разговор о счастье, который учитывает хрупкость этого опыта, ловушки с ним связанные и оставляет надежду там, где больше поводов для отчаяния?
.
22 апреля | 19:00 | Ленинградская, 31 | Kowalski Club
.
Стоимость в предпродаже: 400₽.
В день мероприятия: 500₽.
Количество мест ограничено.
.
Приобрести билеты и задать вопросы можно в директ @amelie_kowalski.
.
Так же билеты можно приобрести через билетного оператора Концерт Самара (взимается комиссия).
Обсудили с Елизаветой Трофимовой и Михаилом Дороговым "Книжку".
Поразмышляли о творческом методе Лизы: отражении жизни в "искрах" — моментах поэтического прозрения, что делают окружающее прозрачным. Еще поговорили о тоске, филологах и ракурсах чтения "Книжки", о скорби от утраты любимого человека и узнали, какую овсянку варил Вася Бородин.
ютуб / вк
Поразмышляли о творческом методе Лизы: отражении жизни в "искрах" — моментах поэтического прозрения, что делают окружающее прозрачным. Еще поговорили о тоске, филологах и ракурсах чтения "Книжки", о скорби от утраты любимого человека и узнали, какую овсянку варил Вася Бородин.
ютуб / вк
В рубрике "Синтезы" публикуем серию коллажей Елены Кузьмичёвой "Когда-нибудь облака".
Когда всматриваюсь в эту работу, кажется, будто ничего не исчезает, а обретает другие формы. Лена наносит свои находки (снимки, оставленные в заброшенных домах, личные фотографии-наблюдения, отрывки из книги) на одну карту — карту-памяти. Забытые фото и выброшенные слова продолжают исполнять своё назначение, но они больше никому не нужны, и Лена заполняет этот разрыв нитей их переизобретением в единое высказывание, очень личное и вечное.
Когда всматриваюсь в эту работу, кажется, будто ничего не исчезает, а обретает другие формы. Лена наносит свои находки (снимки, оставленные в заброшенных домах, личные фотографии-наблюдения, отрывки из книги) на одну карту — карту-памяти. Забытые фото и выброшенные слова продолжают исполнять своё назначение, но они больше никому не нужны, и Лена заполняет этот разрыв нитей их переизобретением в единое высказывание, очень личное и вечное.
20.04 в 13.00 мск встретимся с поэтом и переводчиком Кириллом Корчагиным.
Поговорим о личных и общих переводческих принципах и практиках, о переводе как «последующей жизни» текста, о состоянии переводческого «канона» и о том, что может дать перевод поэту, а поэт — переводчику.
Регистрация
Тг-канал Кирилла про арабскую поэзию
Страница в журнале "Флаги"
На Литкарте
Поговорим о личных и общих переводческих принципах и практиках, о переводе как «последующей жизни» текста, о состоянии переводческого «канона» и о том, что может дать перевод поэту, а поэт — переводчику.
Регистрация
Тг-канал Кирилла про арабскую поэзию
Страница в журнале "Флаги"
На Литкарте
В журнале появилась подборка стихов Денизы Левертов в переводе с английского Дмитрия Сабирова.
Произведения похожи на старинные фотографии: цвета потускнели, формы размыты, жизнь на пути к прерыванию. Левертов возводит эту тусклость в ранг "тишины в музыке" — двойственности, необходимой, чтобы звучали краски или играли звуки. И потому по-особому ярко ощущается стихотворение "Капустное поле", где детский взгляд находит неочевидные сходства явлений, и стихотворение "Старый Адам", где трагедия потерянного рая уравнивается с потерянной юностью.
Произведения похожи на старинные фотографии: цвета потускнели, формы размыты, жизнь на пути к прерыванию. Левертов возводит эту тусклость в ранг "тишины в музыке" — двойственности, необходимой, чтобы звучали краски или играли звуки. И потому по-особому ярко ощущается стихотворение "Капустное поле", где детский взгляд находит неочевидные сходства явлений, и стихотворение "Старый Адам", где трагедия потерянного рая уравнивается с потерянной юностью.
КАПУСТНОЕ ПОЛЕ
Тэн и ребёнок из английской глубинки
оба были осмеяны за необычное
сравнение моря с капустным полем:
но разве это поле
синего, зелёного и розового вьющегося
волнения упорядоченных изгибов, тянущееся
к безграничной двойственности
дымчатых сумерек, которую мы зовём
горизонтом, напоминает
что-либо, кроме этого моря?
Дениза Левертов
перевод с английского Дмитрия Сабирова
Тэн и ребёнок из английской глубинки
оба были осмеяны за необычное
сравнение моря с капустным полем:
но разве это поле
синего, зелёного и розового вьющегося
волнения упорядоченных изгибов, тянущееся
к безграничной двойственности
дымчатых сумерек, которую мы зовём
горизонтом, напоминает
что-либо, кроме этого моря?
Дениза Левертов
перевод с английского Дмитрия Сабирова
Forwarded from этюды
6-2-4_Голованова, Каминская.pdf
526.7 KB
20 апреля 1970 погиб Пауль Целан. К 55 годовщине его смерти "несовременник" и "журнал на коленке" подготовили замечательный совместный спецвыпуск, "Флаги" собрали материалы разных лет, посвященные Целану.
Больше десяти лет назад в "Капитале" мне случайно попался "ad marginem черный", объемное комментированное издание Целана "Стихотворения. Проза. Письма" под редакцией Татьяны Баскаковой и Марка Белорусца. Я мало что поняла, но эта поэзия осталась со мной надолго. Одним из подступов к ней стала написанная совместно с Юлианой Владимировной Каминской статья "Пауль Целан. Поэтическое творчество в свете философии диалога", опубликованная в прошлом году в "Журнале интегративных исследований культуры". Сегодня захотелось поделиться этими размышлениями, проникнутыми непониманием и восхищением.
Больше десяти лет назад в "Капитале" мне случайно попался "ad marginem черный", объемное комментированное издание Целана "Стихотворения. Проза. Письма" под редакцией Татьяны Баскаковой и Марка Белорусца. Я мало что поняла, но эта поэзия осталась со мной надолго. Одним из подступов к ней стала написанная совместно с Юлианой Владимировной Каминской статья "Пауль Целан. Поэтическое творчество в свете философии диалога", опубликованная в прошлом году в "Журнале интегративных исследований культуры". Сегодня захотелось поделиться этими размышлениями, проникнутыми непониманием и восхищением.
Forwarded from Метажурнал
Forwarded from Метажурнал
Блэкауты Евгении Овчинниковой — художественное переосмысление книги для матерей. Оригиналом, скорее всего, является "Наш ребенок" д-ра Мирки Климовой-Фюгнеровой переиздания 1972 года (а, возможно, и последующего), на что намекает картина Пикассо и цветные иллюстрации. Важность обнаружения текста-источника для меня в том, чтобы понять, в каких концептуальных рамках присутствует авторка и как она их меняет.
Если Климова-Фюгнерова доступным для широкой аудитории языком пишет про стадии развития зародыша, течение беременности и об уходе за ребенком до и после года, то Евгения в 1 части своего проекта, на мой взгляд, делает акцент на до-рождение литературы, погружая нас в языковое отсутствие и сосредотачивая внимание в первую очередь на иллюстрациях и фигурном белом пространстве. В данных блэкаутах затемнение и пространство играют основную роль, а слова становятся фоном, указывающим на связь ребенка со всем живым ("Из яйца"), поскольку тот проходит за 9 месяцев все эволюционные этапы, или с матерью ("детское место", "она").
Фигурный блэкаут "детское место" привлекает внимание не только белым и черным безъязычным (утробным) пространством, но и меняет читательское отношение к ребенку: в произведении он не воспринимается как объект познания, т. е. сквозь призму научных фактов, напротив, читатель переживает мир через ребенка (субъективно). Отсюда и темнота — отсутствие зрения — и оплетённость молчаливыми связями-сосудами. Всматриваясь в блэкаут, можно ощутить непосредственный контакт между матерью и ребенком, их слияние, тогда как в тексте-оригинале факт представлен так: "Не существует непосредственной связи между кровеносными сосудами матери и ребёнка. Обмен веществ осуществляется через ворсинки детского места". Цитата не отменяет наличие глубоких чувственных связей, но в блэкауте ощущается полнота единства с матерью, так как при отсутствии языка и представлений о мире нет различий между ворсинками и сосудами и между организмами вообще.
Слова в блэкауте "она" ассоциируются с материнскими сомнениями или трудностями при беременности, которые доносятся до утробы смутными состояниями-преградами для прохождения лабиринта развития. "Настоящее время", на мой взгляд, образ материального времени, состоящего не из минут и часов, а из перемен в ребенке в течение беременности.
В работах, которые я описал, основное внимание уделено пространству и присутствию в нём ребенка как субъекта в становлении. Однако акценты в последующих блэкаутах могут быть расставлены иначе, поскольку проект развивается, как и его герой.
#комментарий_Валерия_Горюнова
Если Климова-Фюгнерова доступным для широкой аудитории языком пишет про стадии развития зародыша, течение беременности и об уходе за ребенком до и после года, то Евгения в 1 части своего проекта, на мой взгляд, делает акцент на до-рождение литературы, погружая нас в языковое отсутствие и сосредотачивая внимание в первую очередь на иллюстрациях и фигурном белом пространстве. В данных блэкаутах затемнение и пространство играют основную роль, а слова становятся фоном, указывающим на связь ребенка со всем живым ("Из яйца"), поскольку тот проходит за 9 месяцев все эволюционные этапы, или с матерью ("детское место", "она").
Фигурный блэкаут "детское место" привлекает внимание не только белым и черным безъязычным (утробным) пространством, но и меняет читательское отношение к ребенку: в произведении он не воспринимается как объект познания, т. е. сквозь призму научных фактов, напротив, читатель переживает мир через ребенка (субъективно). Отсюда и темнота — отсутствие зрения — и оплетённость молчаливыми связями-сосудами. Всматриваясь в блэкаут, можно ощутить непосредственный контакт между матерью и ребенком, их слияние, тогда как в тексте-оригинале факт представлен так: "Не существует непосредственной связи между кровеносными сосудами матери и ребёнка. Обмен веществ осуществляется через ворсинки детского места". Цитата не отменяет наличие глубоких чувственных связей, но в блэкауте ощущается полнота единства с матерью, так как при отсутствии языка и представлений о мире нет различий между ворсинками и сосудами и между организмами вообще.
Слова в блэкауте "она" ассоциируются с материнскими сомнениями или трудностями при беременности, которые доносятся до утробы смутными состояниями-преградами для прохождения лабиринта развития. "Настоящее время", на мой взгляд, образ материального времени, состоящего не из минут и часов, а из перемен в ребенке в течение беременности.
В работах, которые я описал, основное внимание уделено пространству и присутствию в нём ребенка как субъекта в становлении. Однако акценты в последующих блэкаутах могут быть расставлены иначе, поскольку проект развивается, как и его герой.
#комментарий_Валерия_Горюнова
В журнале опубликована поэма Дениса Ларионова "Не я".
Из комментария Дениса Безносова:
Есть особая беккетовская пустотность, свойственная ему позднему — примерно в диапазоне от «Comment c’est»/ «How It Is» до «What Where», — когда расщепленные до почти молекул персонажи уже не заперты в замкнуто-парализованных ландшафтах, но целиком все апофатическое окружение как будто само превращается в овеществленную либо недообъективированную оцепенелую замкнутость.
Персонаж-рот из «Not I» в этом смысле показателен, поскольку, перемалывая неартикулированную толком травму (автор интерпретаций в свойственной ему манере чурался), пребывает с одной стороны в тотальном оцепенении («навык numbness»), с другой — вероятнее всего не только опустошен изнутри, но и целиком представляет собой нечто вроде буквальной пустоты (потому что фактически, кроме рта, от нее ничего — если принимать правила сценарного миропорядка — не осталось).
Из комментария Дениса Безносова:
Есть особая беккетовская пустотность, свойственная ему позднему — примерно в диапазоне от «Comment c’est»/ «How It Is» до «What Where», — когда расщепленные до почти молекул персонажи уже не заперты в замкнуто-парализованных ландшафтах, но целиком все апофатическое окружение как будто само превращается в овеществленную либо недообъективированную оцепенелую замкнутость.
Персонаж-рот из «Not I» в этом смысле показателен, поскольку, перемалывая неартикулированную толком травму (автор интерпретаций в свойственной ему манере чурался), пребывает с одной стороны в тотальном оцепенении («навык numbness»), с другой — вероятнее всего не только опустошен изнутри, но и целиком представляет собой нечто вроде буквальной пустоты (потому что фактически, кроме рта, от нее ничего — если принимать правила сценарного миропорядка — не осталось).
1
пикирующий дат
чик первых утре
нних зёрен свет
а поднимающего
ся со дна развед
ённого кровью м
оря – чайка – сры
вает клювом сер
ую ленту прикос
новения скольз
нувшую за незат
вердевший в уме
горизонт весны
2
пока производи
мый отпетой бог
емой рефлекс по
падает в такт с о
совелым зрачко
м суверена двух
ъярусная крова
ть беженца неож
иданно поплыла
в сторону холод
ной реки встреп
енувшейся тонк
им острием льда
Денис Ларионов. Отрывки из "Не я. Поэма"
пикирующий дат
чик первых утре
нних зёрен свет
а поднимающего
ся со дна развед
ённого кровью м
оря – чайка – сры
вает клювом сер
ую ленту прикос
новения скольз
нувшую за незат
вердевший в уме
горизонт весны
2
пока производи
мый отпетой бог
емой рефлекс по
падает в такт с о
совелым зрачко
м суверена двух
ъярусная крова
ть беженца неож
иданно поплыла
в сторону холод
ной реки встреп
енувшейся тонк
им острием льда
Денис Ларионов. Отрывки из "Не я. Поэма"
Forwarded from несовременник (Вячеслав Глазырин)
Первый сезон подкаста двуголосие подошел к концу, и в период между сезонами мы решили выпустить ряд бонусных эпизодов. Для этого мы с Лизой позвали к нам в соведущие Валерия Горюнова («всеализм») и Степана Самарина («журнал на коленке»).
Материалом для первого эпизода мы выбрали поэзию Леонида Аронзона.
Как Валера в детстве пытался досчитать до бесконечности?
Какое влияние фрейдизма на ленинградский андеграунд выявила Лиза?
На основании чего Степа разграничил удрученно-элегического, пустотно-сонетного, детально-сомнамбулического и диффузно-обэриутского Аронзона?
***
Есть между всем молчание. Одно.
Молчание одно, другое, третье.
Полно молчаний, каждое оно –
есть матерьял для стихотворной сети.
А слово – нить. Его в иглу проденьте
и словонитью сделайте окно –
молчание теперь обрамлено,
оно – ячейка невода в сонете.
Чем более ячейка, тем крупней
размер души, запутавшейся в ней.
Любой улов обильный будет мельче,
чем у ловца, посмеющего сметь
гигантскую связать такую сеть,
в которой бы была одна ячейка!
Подкаст двуголосие доступен в «Яндекс музыке» и «Apple podcasts». Также вы можете слушать его в телеграме с помощью плеера от mave.
Материалом для первого эпизода мы выбрали поэзию Леонида Аронзона.
Как Валера в детстве пытался досчитать до бесконечности?
Какое влияние фрейдизма на ленинградский андеграунд выявила Лиза?
На основании чего Степа разграничил удрученно-элегического, пустотно-сонетного, детально-сомнамбулического и диффузно-обэриутского Аронзона?
***
Есть между всем молчание. Одно.
Молчание одно, другое, третье.
Полно молчаний, каждое оно –
есть матерьял для стихотворной сети.
А слово – нить. Его в иглу проденьте
и словонитью сделайте окно –
молчание теперь обрамлено,
оно – ячейка невода в сонете.
Чем более ячейка, тем крупней
размер души, запутавшейся в ней.
Любой улов обильный будет мельче,
чем у ловца, посмеющего сметь
гигантскую связать такую сеть,
в которой бы была одна ячейка!
Подкаст двуголосие доступен в «Яндекс музыке» и «Apple podcasts». Также вы можете слушать его в телеграме с помощью плеера от mave.
Яндекс Музыка
двуголосие
Два поэта с разными взглядами на поэзию говорят об одних и тех же стихах • Подкаст • 213 подписчиков
8.05 в 18:00 мск мы поговорим об эссе-путешествии Джона Бёрджера "Красная штора Болоньи" (в переводе Андрея Сен-Сенькова, изд. Ad Marginem)
Обсудим переплетения времени в эссе и то, как сиюминутный опыт путешествия соприкасается с архитектурой города и вневременным искусством и другом.
Ждём вас!
Регистрация
Купить книгу на сайте Ad Marginem
Обсудим переплетения времени в эссе и то, как сиюминутный опыт путешествия соприкасается с архитектурой города и вневременным искусством и другом.
Ждём вас!
Регистрация
Купить книгу на сайте Ad Marginem
На чтениях стихов, посвящённых памяти Андрея Таврова, Татьяна Грауз рассказала о "разговорах под грушей" — неформальных встречах с поэтами Владимиром Аристовым и Андреем Тавровым и литературоведом Мариной Кузичевой, где обсуждалась живопись Джорджо Моранди и поэзия.
Наша редакция решила встретиться с авторами, чтобы побольше узнать об этих разговорах и понять, что объединяло разные творческие голоса.
Дата/время: 11 мая в 19:00 мск, zoom
Регистрация
4 эссе о выставке Джорджо Моранди
Наша редакция решила встретиться с авторами, чтобы побольше узнать об этих разговорах и понять, что объединяло разные творческие голоса.
Дата/время: 11 мая в 19:00 мск, zoom
Регистрация
4 эссе о выставке Джорджо Моранди
Публикации в этом месяце:
ПОЭЗИЯ
🔹 Денис Ларионов. Не я. Поэма
ПЕРЕВОДЫ
🔹 Дениза Левертов. Против вмешательства (в переводе с английского Дмитрия Сабирова)
СИНТЕЗЫ
🔹 Елена Кузьмичёва. Когда-нибудь облака
_____
ЛЕКТОРИЙ
🔹 Встреча с Елизаветой Трофимовой и Михаилом Дороговым. Обсуждение "Книжки"
Ближайшие встречи:
8.05 в 18:00 мск — Разговор об эссе путешествии Джона Бёрджера "Красная штора Болоньи"
11.05 в 19:00 мск — Встреча с Татьяной Грауз, Владимиром Аристовым, Мариной Кузичевой "Воспоминания о разговорах под грушей"
ПОЭЗИЯ
🔹 Денис Ларионов. Не я. Поэма
ПЕРЕВОДЫ
🔹 Дениза Левертов. Против вмешательства (в переводе с английского Дмитрия Сабирова)
СИНТЕЗЫ
🔹 Елена Кузьмичёва. Когда-нибудь облака
_____
ЛЕКТОРИЙ
🔹 Встреча с Елизаветой Трофимовой и Михаилом Дороговым. Обсуждение "Книжки"
Ближайшие встречи:
8.05 в 18:00 мск — Разговор об эссе путешествии Джона Бёрджера "Красная штора Болоньи"
11.05 в 19:00 мск — Встреча с Татьяной Грауз, Владимиром Аристовым, Мариной Кузичевой "Воспоминания о разговорах под грушей"
Попали в обзор «новых» литературных журналов. Спасибо Максиму Хатову и The Blueprint.
The Blueprint
Мемы, политика, ислам: о чем пишут журналы для молодых
Разбираем семь новых литературных журналов.