Киты плывут на вписку с ЛСД

Обсуждают нынче норвежскую статистику мигрантской преступности, где россияне заняли почетное шестое место между сирийцами и афганцами. Вооружившись гуглопереводчиком, я почитал, что же там пишут норвежцы по этому поводу. А там интересно: разбирают статистику не только по мигрантам, но и по детям мигрантов. Это часто оказывается спорным моментом в разговорах о миграции - критики апеллируют к тому, что детей мигрантов не учитывают в статистике т.к. они уже граждане. И следовательно занижают вред миграции.

Первым делом, коренная преступность - это 80 обвинений на 1000 человек. Преступность мигрантов и их детей - 120 на 1000. То есть, разницу нельзя назвать колоссальной - примерно 1.5 раза. Однако если брать самые криминогенные группы - мужчин в возрасте 15-24 лет, то для местных показатель составляет 280 на 1000, для мигрантов и их детей - 550. Разницы уже в два раза. При этом для отпрысков статистика выше несколько, чем для самих мигрантов - 630 на 1000. То есть, нынче у детей мигрантов ситуация не улучшается, а наоборот ухудшается.

Но вот интересно: этот отчет ссылается на один из предыдущих, где статистика по мигрантам и их детях была ниже, а также был тренд на дальнейшее снижение. В том отчете написано, что до 2015 года на мигрантов приходилось 15% преступлений и 1.5% на их потомков. Но при этом была перепредставленность в пересчете на долю населения. Коренные - это 4.5% преступников, мигранты - 6.7%, дети мигрантов - 11.3%. Однако, опять же, надо с учетом демографических различий (среди мигрантов больше молодежи и меньше стариков), для молодых мужчин это: 5.8% мигранты, 6.8% дети мигрантов. Там же пишут, что самая высокая перепредставленность мигрантской преступности была в начале нулевых, а затем - пошел тренд на снижение. Интересно, что случилось после 2015 года? Понятно, что хлынули сирийцы, но они в чарте только седьмые. Впереди всех Сомали, Ирак, Афганистан, Эфиопия. Может изменился способ подсчета (банально), а может изменилось что-то в политике норвежского государства.

Теперь характер преступлений. Удивительно, но доля сексуальных преступлений среди мигрантов и потомков одна из самых низких - 12%. Самое высокое: избиения (23%) и убийства (27%). В отчетах также пишут, что мигранты и потомки перепредставлены не только среди преступников, но и среди пострадавших. Здесь можно предположить, что в многих случаях они бьют и убивают друг друга, следуя нормам культуры чести привезенный с родины (тогда одно из возможных объяснений сдвига 2015 - раньше их внутренними делами особо не занимались).

И наконец вернемся к инфоповоду: про россиян в чарте. Здесь есть предположению, что значительную долю этих россиян составляет Северный Кавказ, а именно - чеченские беженцы. Звучит разумно, хотя доказать или опровергнуть нечем. И все равно остается вопрос сдвига после 2015. Чеченцы ехали туда давно, еще лет 20-30 назад. Но в середине нулевых преступность россиян там была на уровне вьетнамской, сильно отставая от сомалийской, иракской или афганской. Почему все-таки после 2015 вдруг такие изменения?

Какие в итоге можно сделать выводы? Среди мигрантской преступности есть некоторые страны, ответственные за ее львиную долю. Статистика держится на сомалийцах, афганцах, иранцах, но не на тайцах, индийцах или вьетнамцах. Более того, если взять гипотезу чеченских беженцев оказывается, что и внутри страновых групп есть отдельные группы, которые генерируют показатель. Быть может, и у сомалийцев, с иракцами и эфиопами тоже есть такие подгруппы?

Что будет, если делать из этой статистики кондовые правые выводы вроде "закрыть границы"? Видно, что как минимум нужна дифференциация по странам. Но даже в этом случае: бюрократия бьет по паспорту, а не роже. Скажем, отдельных чеченских паспортов не существует, поэтому решить вопрос "преступности россиян" можно только запретив въезд всем обладателям красного паспорта. И за статистику, сделанную подгруппой, получат по шапке все.

www.group-telegram.com/us/whalesgohigh.com/5592

46.4K viewsJan 14 at 19:58

Обсуждают нынче норвежскую статистику мигрантской преступности, где россияне заняли почетное шестое место между сирийцами и афганцами. Вооружившись гуглопереводчиком, я почитал, что же там пишут норвежцы по этому поводу. А там интересно: разбирают статистику не только по мигрантам, но и по детям мигрантов. Это часто оказывается спорным моментом в разговорах о миграции - критики апеллируют к тому, что детей мигрантов не учитывают в статистике т.к. они уже граждане. И следовательно занижают вред миграции.

Первым делом, коренная преступность - это 80 обвинений на 1000 человек. Преступность мигрантов и их детей - 120 на 1000. То есть, разницу нельзя назвать колоссальной - примерно 1.5 раза. Однако если брать самые криминогенные группы - мужчин в возрасте 15-24 лет, то для местных показатель составляет 280 на 1000, для мигрантов и их детей - 550. Разницы уже в два раза. При этом для отпрысков статистика выше несколько, чем для самих мигрантов - 630 на 1000. То есть, нынче у детей мигрантов ситуация не улучшается, а наоборот ухудшается.

Но вот интересно: этот отчет ссылается на один из предыдущих, где статистика по мигрантам и их детях была ниже, а также был тренд на дальнейшее снижение. В том отчете написано, что до 2015 года на мигрантов приходилось 15% преступлений и 1.5% на их потомков. Но при этом была перепредставленность в пересчете на долю населения. Коренные - это 4.5% преступников, мигранты - 6.7%, дети мигрантов - 11.3%. Однако, опять же, надо с учетом демографических различий (среди мигрантов больше молодежи и меньше стариков), для молодых мужчин это: 5.8% мигранты, 6.8% дети мигрантов. Там же пишут, что самая высокая перепредставленность мигрантской преступности была в начале нулевых, а затем - пошел тренд на снижение. Интересно, что случилось после 2015 года? Понятно, что хлынули сирийцы, но они в чарте только седьмые. Впереди всех Сомали, Ирак, Афганистан, Эфиопия. Может изменился способ подсчета (банально), а может изменилось что-то в политике норвежского государства.

Теперь характер преступлений. Удивительно, но доля сексуальных преступлений среди мигрантов и потомков одна из самых низких - 12%. Самое высокое: избиения (23%) и убийства (27%). В отчетах также пишут, что мигранты и потомки перепредставлены не только среди преступников, но и среди пострадавших. Здесь можно предположить, что в многих случаях они бьют и убивают друг друга, следуя нормам культуры чести привезенный с родины (тогда одно из возможных объяснений сдвига 2015 - раньше их внутренними делами особо не занимались).

И наконец вернемся к инфоповоду: про россиян в чарте. Здесь есть предположению, что значительную долю этих россиян составляет Северный Кавказ, а именно - чеченские беженцы. Звучит разумно, хотя доказать или опровергнуть нечем. И все равно остается вопрос сдвига после 2015. Чеченцы ехали туда давно, еще лет 20-30 назад. Но в середине нулевых преступность россиян там была на уровне вьетнамской, сильно отставая от сомалийской, иракской или афганской. Почему все-таки после 2015 вдруг такие изменения?

Какие в итоге можно сделать выводы? Среди мигрантской преступности есть некоторые страны, ответственные за ее львиную долю. Статистика держится на сомалийцах, афганцах, иранцах, но не на тайцах, индийцах или вьетнамцах. Более того, если взять гипотезу чеченских беженцев оказывается, что и внутри страновых групп есть отдельные группы, которые генерируют показатель. Быть может, и у сомалийцев, с иракцами и эфиопами тоже есть такие подгруппы?

Что будет, если делать из этой статистики кондовые правые выводы вроде "закрыть границы"? Видно, что как минимум нужна дифференциация по странам. Но даже в этом случае: бюрократия бьет по паспорту, а не роже. Скажем, отдельных чеченских паспортов не существует, поэтому решить вопрос "преступности россиян" можно только запретив въезд всем обладателям красного паспорта. И за статистику, сделанную подгруппой, получат по шапке все.

BY Киты плывут на вписку с ЛСД