А ведь с рецензии на роман объявленного иноАгентом началась мой тернистый путь в литкритике.

https://magazines.gorky.media/nlo/2011/1/obshhie-mesta-v-lyubvi-i-na-vojne.html

Обрадовавшись выходу новой книги коллеги Максима Дрёмова, обнаружил вот такой наш разговор с ним, Гликерием Улуновым и Константином Чадовым в 2021 (?) году. Хочется, чтобы все разговоры были такими.

https://soundcloud.com/l0vy3gaeqxqi/poemy-i-lyudi-vyp-3-denis-larion

По просьбе Володи Коркунова вспомнил о своем тексте 2019 года, посв.сегодняшнемy юбилярy, И.A.Ахметьевy.

" Критики и исследователи, писавшие об Иване Ахметьеве, уже отмечали присутствующую в его текстах условную, почти неразличимую границу («рамку») между поэзией и повседневностью, подчеркивая и важнейший конструктивный принцип поэтики Ахметьева — перенос речи из неприрученного «кусочка жизни» в концептуальное «пространство искусства». Конечно, Ахметьев — не единственный автор, чей поэтический метод основан на лирическом «освоении» языка повседневной реальности. Но он чуть ли не единственный русскоязычный поэт-минималист, исследующий то, «где проходит граница: стихи — не стихи», и стремящийся «эту границу немного подвинуть».

В более широком историко-литературном контексте балансирование между модусами поэзии («стихами») и жизни («не стихами») делает минималистский метод Ахметьева не столько набором специфических приемов и выразительных средств, сколько мотивированным историко-культурными обстоятельствами местом проявления литературности вообще и «поэтического» в частности. Эту проблему, заявленную еще Романом Якобсоном, можно описать известным высказыванием-моностихом Яна Сатуновского (чье самое полное избранное стихотворений Иван Ахметьев подготовил как текстолог и редактор): «Главное иметь нахальство знать, что это стихи».

Сущность такого литературного «нахальства» заключается в бескомпромиссной готовности автора расширять границы поэзии за счет во влечения в текст повседневной речи, которая в случае Сатуновского была своего рода антидотом против выжигающей все живое идеологической риторики, поддерживаемой вполне реальным насилием репрессивных аппаратов государства. Как известно, подход Сатуновского повлиял на всю современную поэзию вообще, но особенно на ту достаточно обширную ее часть, что ориентировалась на повседневную речь, стремясь заострить отношения между литературным языком и обыденной речью, вводя в тексты следы материального мира или, проще говоря, жизни. Важнейшее место в этом ряду занимал, конечно же, Всеволод Некрасов, поддержавший Ахметьева в ранний период его творчества.

Но сегодня можно сказать, что Иван Ахметьев — скорее антипод Некрасова, успешно преодолевший влияние старшего коллеги. Некрасов стремился к тотальности выражения, исчерпывая все возможные ресурсы того или иного знака, сюжета или тропа: это хорошо видно по вышедшим посмертно большим текстам про российские города. Подобные тексты невозможно представить у Ахметьева, написавшего в начале 1970-х одну пространную лирическую поэму, но, по-видимому, больше никогда не стремившегося к созданию крупной поэтической формы. В отличие от Некрасова, Ахметьеву чужд пространственный подход, неизбежно связанный с фигуральным завоеванием, поэтической колонизацией новых территорий. Cкорее он стремится почувствовать пульсацию заключенного в поэтическом тексте времени, никогда не совпадающего с временем жизни частного человека. Можно сказать, что Ахметьев осторожно и в произвольном порядке касается слов, немного сдвигая их привычные значения, проверяя их семантическую состоятельность или внезапно обнаруживая заложенную в них парадоксальность («близнецы, / похожие на Кафку / как четыре капли воды // (читая Зебальда)»). При этом акупунктура Ахметьева намеренно случайна, что хорошо видно и по композиции его легких, но далеко не легковесных вещей, оказывающихся не только законченным литературным продуктом, но и совокупностью разнонаправленных возможностей коммуникации."

https://licenzapoetica.name/projects/lenta/ivanu-ahmetevu-75-bolshoe-pozdravlenie

Сайту "Полка" исполнится 7 лет (мне казалось, больше). У меня тоже был период сотрудничества с, весьма плодотворный.
https://polka.academy/experts/499

Ужасно.

поэту григорию батрынче дали 6,6 лет строгого режима. вот что об этом пишет саша сараев:

"Еду из суда. Грише Батрынче дали 6,6 лет строгого режима. Будут ещё, конечно, поданы апелляции, но в общем и целом итог такой.

Хочется, чтобы за то время, которое у него отняли, про него не забыли, чтобы он не выпал из литературного процесса и после освобождения мог вернуться к нормальной жизни, к полноценному творчеству. Даже сейчас, спустя 10 месяцев в СИЗО, он улыбается, не теряет надежды. Давайте, пожалуйста, поможем ему её сохранить. Не забывайте про Гришу, пишите ему хотя бы иногда, публикуйте его стихи. Это всё очень важно.

Хочу в ближайшее время собрать вечер в поддержку Гриши, сообщу отдельно".

Подборка в "Дактиле": несколько текстов из "Близости" и бонус.

https://daktilmag.kz/66/poetry/denis-larionov/fanfik-v-stile-borisa-sluckogo/1292

"История издания повести Платонова «Впрок» хорошо известна: экземпляр журнала «Красная новь» с этой публикацией попал в руки Иосифу Сталину, вызвав его неподдельное негодование. Но среди пометок, оставленных генеральным секретарем на полях, бросается в глаза одна фраза. Рядом с лаконичными оценками вроде «Дурак!», «Пошляк!», «Мерзавец!» (и более предметным замечанием «Рассказ агента наших врагов», судя по всему, отнесенном к автору, а не рассказчику) имеется запись «Это не русский, а какой-то тарабарский язык».

В новом выпуске подкаста "Неизящная словесность" очень хорошо поговорили о прозе Андрея Платонова с Анатолием Рясовым (по мотивам его недавно опубликованной статьи "Истина и конвульсивное слово").

https://nlo.media/catalog/slovesnost/andrey-platonov-istina-i-konvulsivnoe-slovo/

В. В. Набоков

Слава

http://nabokov-lit.ru/nabokov/stihi/233.htm

"Интеллектуалы в распадающемся мире, 1939-1940" by Илья Кукулин

https://www.youtube.com/watch?v=Vyw4bCMcZ2s

На Всеализме опубликована "Не я. Поэма", начатая в январе 2023 и законченная почти в конце прошлого года.

Я не большой любитель авторских стейтментов к поэтическим публикациям, кроме тех случаев, когда без них точно не обойтись. Кажется, «Не я» – именно такой случай: основанная на квазикомбинаторном поэтическом жесте угловатая выразительность оказалась релевантна для ситуации, которую не назовешь посткатастрофической, потому что катастрофа продолжает длиться и конца ей не видно. В самом общем виде «Не я» связана с северонемецкими реалиями, окружающими автора в последние годы, но гораздо важнее оказывается сама длительность произведения, вбирающего в себя две новеллы о проявляющем стертый исторический контекст беженстве, разделенных тыняновским “эквивалентом” и снабженных эпилогом. Все это является составными частями уравнения, заданного одним мрачным модернистским классиком и вынесенным в заглавие.
Почему же все-таки «квазикомбинаторный»? Да хотя бы потому, что для комбинаторного жанра используемый тут жест ограничения знаков (без пробелов) слишком элементарен, да и не лишен некоторых зияний, которые автор не в силах исправить. Во-вторых (и главных), комбинаторная работа призвана обнаружить максимум возможных смысловых траекторий в формально ограниченном контексте. Здесь же ограничение воспринимается как не вполне игровая данность, где разбалансированность скрепляется пусть и мотивированными, но резкими обрывами, на месте которых автор хотел бы слышать характерные пощелкивания, по которым мы безошибочно опознаем композиции Маркуса Поппа.

1

пикирующий дат

чик первых утре

нних зёрен свет

а поднимающего

ся со дна развед

ённого кровью м

оря – чайка – сры

вает клювом сер

ую ленту прикос

новения скольз

нувшую за незат

вердевший в уме

горизонт весны


2

пока производи

мый отпетой бог

емой рефлекс по

падает в такт с о

совелым зрачко

м суверена двух

ъярусная крова

ть беженца неож

иданно поплыла

в сторону холод

ной реки встреп

енувшейся тонк

им острием льда

Денис Ларионов. Отрывки из "Не я. Поэма"

Счастье - это когда тебя понимает Эдуард Лукоянов.

Очень, мне кажется, сильный текст Д. Ларионова, опрокидывающий весь фашистский кагал, именующий себя актуальной поэзией.

К сожалению, не могу сейчас развернутее написать, но надо бы.

По-хорошему впечатлен.

Поговорили с Денисом Безносовым о его новом романе и не только.

“Я воспринимаю эти тексты как фильм, который важно смотреть и слушать”: Денис Ларионов поговорил с Денисом Безносовым о его романе “Территория памяти”

Вслед за романом “Свидетельства обитания” (2023), вошедшим в шорт-лист премии “Дар”, в “Издательстве Ивана Лимбаха” вышла вторая книга трилогии, задуманной Денисом Безносовым, — “Территория памяти”. В разговоре с Денисом Ларионовым автор даёт некоторые ключи к чтению своего текста, доступного и без них, но на каждом новом уровне погружения захватывающего ещё больше.

А здесь вы найдёте отрывок из книги Дениса Безносова “Территория памяти”

#тексты
#интервью
#отрывки
#книги
#новинки

В журнале Poetica опубликована подборка, выбранная Владимиром Коркуновым из сборника "Близость".

Уголок забытой классики (#стихи_девяностых_годов)

https://youtu.be/iXnKFptUrhw?t=110

НИКОЛАЙ БАЙТОВ

Мальчик, забудь суеверья и страхи,
выплюнь знаки культур.
Станешь простым сталкером свалки —
сгинут и жрец, и колдун.

Пред пожирающим истуканом
смело гляди пастухом.
Ржавый будильник держи чемоданом,
будку держи сундуком.

Кончен тяжелый парад парадоксов,
гаснет последний контраст:
яркие россыпи пестрых отбросов
в бледном мерцании царств.