Если бы мой дирижер обратился ко мне так же обаятельно, как Юрий Симонов остужает пыл трубача - стоило бы подойти и извиниться. Но не всегда они такие великодушные и отходчивые: на консерваторском вступительном экзамене по специальности мой дирижер припомнил мне оплошность, а еще недостаточную посещаемость - консерваторский оркестр иногда пересекался по времени с уроками в школе. В результате, на правах главы экзаменационной приемной комиссии, он настоял на снижении оценки на балл - вместо 10 баллов я получил 9. Это не помешало поступлению, но осадочек остался.
В консерватории я занимался в другом оркестре, и там была обратная ситуация: однажды на репетицию не пришел солист, и дирижер (тоже, разумеется, другой) попросил меня сесть выше и сыграть сольную партию. О, говорит, чудесно получается, теперь ты будешь играть. А это другая ответственность, невозможность пропустить хоть одну репетицию, и постоянное нахождение на виду у дирижера. Мой педагог надо мной смеялся: "ТЫ ДУРАК? НУ КТО НА ОРКЕСТРЕ ХОРОШО ИГРАЕТ??"
Если бы мой дирижер обратился ко мне так же обаятельно, как Юрий Симонов остужает пыл трубача - стоило бы подойти и извиниться. Но не всегда они такие великодушные и отходчивые: на консерваторском вступительном экзамене по специальности мой дирижер припомнил мне оплошность, а еще недостаточную посещаемость - консерваторский оркестр иногда пересекался по времени с уроками в школе. В результате, на правах главы экзаменационной приемной комиссии, он настоял на снижении оценки на балл - вместо 10 баллов я получил 9. Это не помешало поступлению, но осадочек остался.
В консерватории я занимался в другом оркестре, и там была обратная ситуация: однажды на репетицию не пришел солист, и дирижер (тоже, разумеется, другой) попросил меня сесть выше и сыграть сольную партию. О, говорит, чудесно получается, теперь ты будешь играть. А это другая ответственность, невозможность пропустить хоть одну репетицию, и постоянное нахождение на виду у дирижера. Мой педагог надо мной смеялся: "ТЫ ДУРАК? НУ КТО НА ОРКЕСТРЕ ХОРОШО ИГРАЕТ??"
Following this, Sebi, in an order passed in January 2022, established that the administrators of a Telegram channel having a large subscriber base enticed the subscribers to act upon recommendations that were circulated by those administrators on the channel, leading to significant price and volume impact in various scrips. Either way, Durov says that he withdrew his resignation but that he was ousted from his company anyway. Subsequently, control of the company was reportedly handed to oligarchs Alisher Usmanov and Igor Sechin, both allegedly close associates of Russian leader Vladimir Putin. Markets continued to grapple with the economic and corporate earnings implications relating to the Russia-Ukraine conflict. “We have a ton of uncertainty right now,” said Stephanie Link, chief investment strategist and portfolio manager at Hightower Advisors. “We’re dealing with a war, we’re dealing with inflation. We don’t know what it means to earnings.” But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website. 'Wild West'
from us
