Ярослав Белоусов 🇷🇺

Про связь устойчивости государства и его способности к мобилизации

Американский историк Джошуа Санборн о России в канун Первой мировой войны:

«В конце концов Россия превратилась в причудливый гибрид, сочетающий военную систему (в 1874 г. была введена всеобщая воинская повинность), предполагавшую, что армия будет состоять из мобилизованных призывников, отдающих свой долг государству и нации, и полицейскую систему, построенную так, чтобы сдерживать мобилизацию народа как таковую. Дилемма самодержавия еще более обострилась после 1905 г., когда военные пытались справиться с последствиями поражения в Русско-японской войне, понесенного от японской армии, состоявшей полностью из мобилизованных, а МВД пыталось преодолеть последствия революции. Не удивительно, что уроки, извлеченные двумя бюрократическими учреждениями, были в корне различными. Для военных урок 1905 г. состоял в том, что Россия проиграла войну, потому что ей не удалось провести мобилизацию так успешно, как Японии. Урок, извлеченный МВД, состоял в том, что политическая мобилизация масс чуть не привела к свержению самодержавия, и ей надо было помешать любой ценой».

Теперь давайте перенесемся в наше время.

Российское руководство боится мобилизации. Но воевать как-то надо. Поэтому была сделана ставка на «тактику тонкого ручейка» – рекрутирование ресурсов для СВО на основе финансовой мотивации. Про «сильную Россию» говорится постольку-поскольку есть общие представления о патриотическом ритуале, и их надо придерживаться. Иногда в эти представления попадают русские этноцентричные символы – все-таки вовсе без апелляции к «государствообразующему» не справиться. Но происходит это крайне дозированно. Сами знаете, «кабы чего не вышло». И основания для этого и впрямь существуют: радикальная смена риторики влечет признание новых политических субъектов, а следом – смену конфигурации всей системы.

Стать содержательно другим, не изменив собственную архитектуру, современный политический режим РФ не способен. Именно поэтому провозглашенные президентом русоцентристские патриотические нарративы (например, совершенно ирредентистская «речь о Новороссии» 30 сентября 2022 г.) не трансформируются в определяющую внешнюю и внутреннюю политику страны программу.

Это фундаментальное противоречие несет значительные риски. Сложная кризисная ситуации, аналогичная или даже более острая, нежели события 23-24 июня 2023 года, способна в считанные часы поставить под угрозу жизнеспособность российского государства.

www.group-telegram.com/us/yaroslav_belousov.com/3155

3.2K viewsЯрослав Белоусов, Dec 29 at 18:14

Про связь устойчивости государства и его способности к мобилизации

Американский историк Джошуа Санборн о России в канун Первой мировой войны:

«В конце концов Россия превратилась в причудливый гибрид, сочетающий военную систему (в 1874 г. была введена всеобщая воинская повинность), предполагавшую, что армия будет состоять из мобилизованных призывников, отдающих свой долг государству и нации, и полицейскую систему, построенную так, чтобы сдерживать мобилизацию народа как таковую. Дилемма самодержавия еще более обострилась после 1905 г., когда военные пытались справиться с последствиями поражения в Русско-японской войне, понесенного от японской армии, состоявшей полностью из мобилизованных, а МВД пыталось преодолеть последствия революции. Не удивительно, что уроки, извлеченные двумя бюрократическими учреждениями, были в корне различными. Для военных урок 1905 г. состоял в том, что Россия проиграла войну, потому что ей не удалось провести мобилизацию так успешно, как Японии. Урок, извлеченный МВД, состоял в том, что политическая мобилизация масс чуть не привела к свержению самодержавия, и ей надо было помешать любой ценой».

Теперь давайте перенесемся в наше время.

Российское руководство боится мобилизации. Но воевать как-то надо. Поэтому была сделана ставка на «тактику тонкого ручейка» – рекрутирование ресурсов для СВО на основе финансовой мотивации. Про «сильную Россию» говорится постольку-поскольку есть общие представления о патриотическом ритуале, и их надо придерживаться. Иногда в эти представления попадают русские этноцентричные символы – все-таки вовсе без апелляции к «государствообразующему» не справиться. Но происходит это крайне дозированно. Сами знаете, «кабы чего не вышло». И основания для этого и впрямь существуют: радикальная смена риторики влечет признание новых политических субъектов, а следом – смену конфигурации всей системы.

Стать содержательно другим, не изменив собственную архитектуру, современный политический режим РФ не способен. Именно поэтому провозглашенные президентом русоцентристские патриотические нарративы (например, совершенно ирредентистская «речь о Новороссии» 30 сентября 2022 г.) не трансформируются в определяющую внешнюю и внутреннюю политику страны программу.

Это фундаментальное противоречие несет значительные риски. Сложная кризисная ситуации, аналогичная или даже более острая, нежели события 23-24 июня 2023 года, способна в считанные часы поставить под угрозу жизнеспособность российского государства.

BY Ярослав Белоусов 🇷🇺