Первый спектакль – трагифарс по Гоголю «На Невском проспекте», поставленный в Омском академическом театре драмы.
Прославился в Новосибирске как главный режиссер театра «Красный факел». Поставил спектакли: «Пиковая дама» (2007), «Смертельный номер» (2008), «Макбет» (2008), «Гедда Габлер» (2012), KILL (2013), «Дети солнца» (2018).
В 2015 году поставил в Новосибирском театре оперы и балета печально известного «Тангейзера», возмутившего православную общественность.
В 2017 году состоялась первая постановка в европейском театре Opernhaus Wuppertal с оперой «Риголетто».
В 2022 году уволился из театра «Красный факел» в знак протеста против СВО.
Отрывок из интервью нежелательному изданию:
«Литература не ответственна за преступления, которые совершает государство или люди. Это культура, никуда она не денется и не исчезнет, не растворится, у нее огромное наследие. А то, что сейчас произойдет откат на десятилетия, – это выбор. Понятно, что это один человек взял в заложники всю страну. Но она в заложниках себя очень комфортно чувствует».
Первый спектакль – трагифарс по Гоголю «На Невском проспекте», поставленный в Омском академическом театре драмы.
Прославился в Новосибирске как главный режиссер театра «Красный факел». Поставил спектакли: «Пиковая дама» (2007), «Смертельный номер» (2008), «Макбет» (2008), «Гедда Габлер» (2012), KILL (2013), «Дети солнца» (2018).
В 2015 году поставил в Новосибирском театре оперы и балета печально известного «Тангейзера», возмутившего православную общественность.
В 2017 году состоялась первая постановка в европейском театре Opernhaus Wuppertal с оперой «Риголетто».
В 2022 году уволился из театра «Красный факел» в знак протеста против СВО.
Отрывок из интервью нежелательному изданию:
«Литература не ответственна за преступления, которые совершает государство или люди. Это культура, никуда она не денется и не исчезнет, не растворится, у нее огромное наследие. А то, что сейчас произойдет откат на десятилетия, – это выбор. Понятно, что это один человек взял в заложники всю страну. Но она в заложниках себя очень комфортно чувствует».
Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Emerson Brooking, a disinformation expert at the Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, said: "Back in the Wild West period of content moderation, like 2014 or 2015, maybe they could have gotten away with it, but it stands in marked contrast with how other companies run themselves today." "He has to start being more proactive and to find a real solution to this situation, not stay in standby without interfering. It's a very irresponsible position from the owner of Telegram," she said. Also in the latest update is the ability for users to create a unique @username from the Settings page, providing others with an easy way to contact them via Search or their t.me/username link without sharing their phone number. Oleksandra Matviichuk, a Kyiv-based lawyer and head of the Center for Civil Liberties, called Durov’s position "very weak," and urged concrete improvements.
from ye
