В последнем рейтинге цифровой конкурентоспособности IMD World Digital Competitiveness Ranking оценивается способность стран внедрять и использовать цифровые технологии для экономических преобразований. В 2024 году в рейтинге оценивались 67 стран по всему миру по 59 критериям: 38 количественным показателям и 21 показателю, основанному на опросах, включая доступ к широкополосной связи и инновационную инфраструктуру. Четыре из этих стран находятся в Африке, при этом Гана и Нигерия представлены впервые. Южная Африка лидирует с показателем 50,49, занимая 54-е место в мире, за ней следуют Ботсвана (60-е место), Гана (65-е место) и Нигерия (66-е место). В то время как цифровые инструменты способствуют росту и повышению эффективности во всём мире, неравенство в доступе к широкополосной связи, электричеству и телекоммуникационным сетям создаёт серьёзные препятствия для цифровой трансформации Африки. Они препятствуют участию в глобальной цифровой экономике и усугубляют социальное неравенство на континенте. Однако включение в рейтинг двух новых стран говорит о прогрессе.
В последнем рейтинге цифровой конкурентоспособности IMD World Digital Competitiveness Ranking оценивается способность стран внедрять и использовать цифровые технологии для экономических преобразований. В 2024 году в рейтинге оценивались 67 стран по всему миру по 59 критериям: 38 количественным показателям и 21 показателю, основанному на опросах, включая доступ к широкополосной связи и инновационную инфраструктуру. Четыре из этих стран находятся в Африке, при этом Гана и Нигерия представлены впервые. Южная Африка лидирует с показателем 50,49, занимая 54-е место в мире, за ней следуют Ботсвана (60-е место), Гана (65-е место) и Нигерия (66-е место). В то время как цифровые инструменты способствуют росту и повышению эффективности во всём мире, неравенство в доступе к широкополосной связи, электричеству и телекоммуникационным сетям создаёт серьёзные препятствия для цифровой трансформации Африки. Они препятствуют участию в глобальной цифровой экономике и усугубляют социальное неравенство на континенте. Однако включение в рейтинг двух новых стран говорит о прогрессе.
The account, "War on Fakes," was created on February 24, the same day Russian President Vladimir Putin announced a "special military operation" and troops began invading Ukraine. The page is rife with disinformation, according to The Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, which studies digital extremism and published a report examining the channel. Groups are also not fully encrypted, end-to-end. This includes private groups. Private groups cannot be seen by other Telegram users, but Telegram itself can see the groups and all of the communications that you have in them. All of the same risks and warnings about channels can be applied to groups. He floated the idea of restricting the use of Telegram in Ukraine and Russia, a suggestion that was met with fierce opposition from users. Shortly after, Durov backed off the idea. The next bit isn’t clear, but Durov reportedly claimed that his resignation, dated March 21st, was an April Fools’ prank. TechCrunch implies that it was a matter of principle, but it’s hard to be clear on the wheres, whos and whys. Similarly, on April 17th, the Moscow Times quoted Durov as saying that he quit the company after being pressured to reveal account details about Ukrainians protesting the then-president Viktor Yanukovych. You may recall that, back when Facebook started changing WhatsApp’s terms of service, a number of news outlets reported on, and even recommended, switching to Telegram. Pavel Durov even said that users should delete WhatsApp “unless you are cool with all of your photos and messages becoming public one day.” But Telegram can’t be described as a more-secure version of WhatsApp.
from ye
