Уже около недели на фронте наблюдается устойчивое снижение количества боестолкновений, если Генштаб ВСУ в декабре и январе насчитал по 145 и 146 боестолкновений в день соответственно, то в феврале это число снизилось до менее ста в день.
Для любителей квадратным метров тоже есть статистика. Продвижение ВС РФ за прошлую неделю стало наименьшим с июня 2024 года.
Таким образом можно констатировать, что наступательная кампания 2024 года завершилась. Ее можно отсчитывать с 10 мая, когда началось наступление свежесформированной ГВ «Север» на Харьковском направлении, до начала февраля, когда интенсивность боевых действий снизилась. Если наступление возобновится, то для удобства разумно будет его считать уже кампанией 2025 года.
Какие-то итоги тут подводить бессмысленно. С одной стороны, есть заметный успех — это полностью прорванная линия обороны, которая опиралась на цепь городов от Покровска до Угледара и даже Великой Новосёлки, за ней заканчивается Донбасс и начинаются малонаселенные равнинные территории Днепропетровской области. С другой стороны, ГВ «Север», на которую делалась ставка, не смогла добиться заметных успехов, завязнув в позиционных боях у границы, а затем в зоне своей ответственности командование этой ГВ еще и допустило прорыв в Курской области.
Однако самое главное — это не территории, а то, что не удалось добиться коренного перелома в ходе боевых действий. Война остается практически позиционной, максимальная скорость движения фронта составляет около 5 километров в месяц. ВСУ не утратили ни волю, ни ресурсы к сопротивлению, способны даже проводить наступательные операции, а Киев остается бесконечно далёк от капитуляции. То есть своей основной цели — разгрома ВСУ — наступление 2024 года не принесло.
Единственное серьезное заметное изменение к концу года — значительный рост числа дезертиров из ВСУ. Возможно, в будущем этот фактор сыграет даже ключевую роль в исходе войны, однако на данный момент он повлиял лишь на ряд локальных кризисов в обороне, которые украинскому командованию удалось купировать.
При этом ВСУ удалось воспользоваться снижением интенсивности боев и провести ряд локальных тактических контратак на Покровском и Курском направлениях в последние несколько дней. Российские военкоры и пропагандисты успели окрестить их очередным большим наступлением ВСУ, которое, однако, таковым не являлось. Но не будем Ридовке и прочим мешать всех побеждать не вставая с дивана. А у Подоляки это далеко не первая и не вторая истерика насчет «срезания клина».
Я весь год говорил, что на фронте мы наблюдаем борьбу наступательного потенциала ВС РФ и оборонительного ВСУ, кто внимательно слушал, должен сейчас задать вопрос: находимся ли мы в моменте, как раз когда наступательный потенциал иссяк, а оборонительный сохранился?
И на мой взгляд ответ — нет. Снижение интенсивности боевых действий произошло достаточно резко, что намекает на его искусственный характер. То есть в большей мере это заранее запланированное решение командования ВС РФ, а наступление планово возобновится через несколько недель, возможно, на новых направлениях, а не критическое истощение ресурсов.
К тому же эта небольшая деэскалация удачно совпала с началом переговоров между США и Россией, что уже подтверждено лично Трампом. Во-первых, Путин таким образом демонстрирует тому же Трампу, что лично он готов к остановке боевых действий, а проблемы в Зеленском. И это сейчас, возможно, вообще ключевой вопрос всей мировой дипломатии: кто будет виноват в срыве наметившейся «сделки Трампа». Во-вторых, если переговоры и перемирие все же состоятся в относительно скором времени, то нет никакого смысла начинать или продолжать крупные наступательные операции вроде штурма Покровска, их всё равно не успеют завершить.
При этом остановка боевых действий далеко не полная, это не прямо затишье, там, где нужно — бои продолжаются. Например, расширяется плацдарм за Осколом, идут бои в Курской области, за остатки Торецка, за Часов Яр.
Уже около недели на фронте наблюдается устойчивое снижение количества боестолкновений, если Генштаб ВСУ в декабре и январе насчитал по 145 и 146 боестолкновений в день соответственно, то в феврале это число снизилось до менее ста в день.
Для любителей квадратным метров тоже есть статистика. Продвижение ВС РФ за прошлую неделю стало наименьшим с июня 2024 года.
Таким образом можно констатировать, что наступательная кампания 2024 года завершилась. Ее можно отсчитывать с 10 мая, когда началось наступление свежесформированной ГВ «Север» на Харьковском направлении, до начала февраля, когда интенсивность боевых действий снизилась. Если наступление возобновится, то для удобства разумно будет его считать уже кампанией 2025 года.
Какие-то итоги тут подводить бессмысленно. С одной стороны, есть заметный успех — это полностью прорванная линия обороны, которая опиралась на цепь городов от Покровска до Угледара и даже Великой Новосёлки, за ней заканчивается Донбасс и начинаются малонаселенные равнинные территории Днепропетровской области. С другой стороны, ГВ «Север», на которую делалась ставка, не смогла добиться заметных успехов, завязнув в позиционных боях у границы, а затем в зоне своей ответственности командование этой ГВ еще и допустило прорыв в Курской области.
Однако самое главное — это не территории, а то, что не удалось добиться коренного перелома в ходе боевых действий. Война остается практически позиционной, максимальная скорость движения фронта составляет около 5 километров в месяц. ВСУ не утратили ни волю, ни ресурсы к сопротивлению, способны даже проводить наступательные операции, а Киев остается бесконечно далёк от капитуляции. То есть своей основной цели — разгрома ВСУ — наступление 2024 года не принесло.
Единственное серьезное заметное изменение к концу года — значительный рост числа дезертиров из ВСУ. Возможно, в будущем этот фактор сыграет даже ключевую роль в исходе войны, однако на данный момент он повлиял лишь на ряд локальных кризисов в обороне, которые украинскому командованию удалось купировать.
При этом ВСУ удалось воспользоваться снижением интенсивности боев и провести ряд локальных тактических контратак на Покровском и Курском направлениях в последние несколько дней. Российские военкоры и пропагандисты успели окрестить их очередным большим наступлением ВСУ, которое, однако, таковым не являлось. Но не будем Ридовке и прочим мешать всех побеждать не вставая с дивана. А у Подоляки это далеко не первая и не вторая истерика насчет «срезания клина».
Я весь год говорил, что на фронте мы наблюдаем борьбу наступательного потенциала ВС РФ и оборонительного ВСУ, кто внимательно слушал, должен сейчас задать вопрос: находимся ли мы в моменте, как раз когда наступательный потенциал иссяк, а оборонительный сохранился?
И на мой взгляд ответ — нет. Снижение интенсивности боевых действий произошло достаточно резко, что намекает на его искусственный характер. То есть в большей мере это заранее запланированное решение командования ВС РФ, а наступление планово возобновится через несколько недель, возможно, на новых направлениях, а не критическое истощение ресурсов.
К тому же эта небольшая деэскалация удачно совпала с началом переговоров между США и Россией, что уже подтверждено лично Трампом. Во-первых, Путин таким образом демонстрирует тому же Трампу, что лично он готов к остановке боевых действий, а проблемы в Зеленском. И это сейчас, возможно, вообще ключевой вопрос всей мировой дипломатии: кто будет виноват в срыве наметившейся «сделки Трампа». Во-вторых, если переговоры и перемирие все же состоятся в относительно скором времени, то нет никакого смысла начинать или продолжать крупные наступательные операции вроде штурма Покровска, их всё равно не успеют завершить.
При этом остановка боевых действий далеко не полная, это не прямо затишье, там, где нужно — бои продолжаются. Например, расширяется плацдарм за Осколом, идут бои в Курской области, за остатки Торецка, за Часов Яр.
BY artjockey
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup. "And that set off kind of a battle royale for control of the platform that Durov eventually lost," said Nathalie Maréchal of the Washington advocacy group Ranking Digital Rights. At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. But the Ukraine Crisis Media Center's Tsekhanovska points out that communications are often down in zones most affected by the war, making this sort of cross-referencing a luxury many cannot afford. Asked about its stance on disinformation, Telegram spokesperson Remi Vaughn told AFP: "As noted by our CEO, the sheer volume of information being shared on channels makes it extremely difficult to verify, so it's important that users double-check what they read."
from ye
