Telegram Group & Telegram Channel
​​“Рокки, последний берег”, Томас Гунциг (русское издание – 2024) @polyandria

Что делать, если в мире случился апокалипсис? Если ты достаточно богат и предприимчив, все просто: купить дом на отдаленном острове с хорошим климатом, обеспечить его запасами и обслугой, и вуаля! В случае кризиса останется только вовремя вылететь в убежище, твоя семья в безопасности! Ты великолепен!

Самое интересное – и страшное – начинается, когда понимаешь, что конец мира неотвратим и необратим. Будущего, каким ты представлял его, больше не случится никогда. Во что превратится жизнь на твоем райском острове? Какую жизнь ты оставишь своим детям? И, кстати, что там с обслугой?

В этом романе мне понравилось абсолютно всё. Герои были хоть и немного стереотипными, но очень логичными в своих сильных и слабых сторонах, в своем обаянии, в своей слепоте и способности бесконечно раздражать. Отлично описан конец света: и в глобальном масштабе, и его эхо в конкретной семье среди конкретных людей. Разве недостаточно того, что вы живы и здоровы, когда весь остальной мир умирает от вирусов и войн? За что еще бороться, кроме сохранения себя и тех немногих, кто остался рядом? А зачем вообще бороться, если ты обречен до конца дней оставаться на этом острове?

Но что самое интересное для меня, так это композиция. Она строится вокруг большого умолчания, которое черной дырой зияет в первой части романа. Герои в своих внутренних монологах и воспоминаниях ходят вокруг нее на цыпочках, не смея припомнить подробностей. Они хотят защитить себя от страшных событий, жить дальше, но их существование плохо похоже на жизнь: жена испытывает отвращение к своему мужу, дети-подростки отдалились от родителей и друг от друга, погрузившись в собственные миры. Совершенно очевидно, что страшные события, о которых никто не хочет упоминать, были первым кризисом. Будет ли второй?

В эти неспокойные годы в моей голове один за другим проносятся сценарии апокалипсиса, и Томасу Гунцигу удалось создать такой, в который я поверила и содрогнулась до глубины души. Очень и очень увлекательно!

#томасгунциг #бельгия



group-telegram.com/booksinmyhands/1369
Create:
Last Update:

​​“Рокки, последний берег”, Томас Гунциг (русское издание – 2024) @polyandria

Что делать, если в мире случился апокалипсис? Если ты достаточно богат и предприимчив, все просто: купить дом на отдаленном острове с хорошим климатом, обеспечить его запасами и обслугой, и вуаля! В случае кризиса останется только вовремя вылететь в убежище, твоя семья в безопасности! Ты великолепен!

Самое интересное – и страшное – начинается, когда понимаешь, что конец мира неотвратим и необратим. Будущего, каким ты представлял его, больше не случится никогда. Во что превратится жизнь на твоем райском острове? Какую жизнь ты оставишь своим детям? И, кстати, что там с обслугой?

В этом романе мне понравилось абсолютно всё. Герои были хоть и немного стереотипными, но очень логичными в своих сильных и слабых сторонах, в своем обаянии, в своей слепоте и способности бесконечно раздражать. Отлично описан конец света: и в глобальном масштабе, и его эхо в конкретной семье среди конкретных людей. Разве недостаточно того, что вы живы и здоровы, когда весь остальной мир умирает от вирусов и войн? За что еще бороться, кроме сохранения себя и тех немногих, кто остался рядом? А зачем вообще бороться, если ты обречен до конца дней оставаться на этом острове?

Но что самое интересное для меня, так это композиция. Она строится вокруг большого умолчания, которое черной дырой зияет в первой части романа. Герои в своих внутренних монологах и воспоминаниях ходят вокруг нее на цыпочках, не смея припомнить подробностей. Они хотят защитить себя от страшных событий, жить дальше, но их существование плохо похоже на жизнь: жена испытывает отвращение к своему мужу, дети-подростки отдалились от родителей и друг от друга, погрузившись в собственные миры. Совершенно очевидно, что страшные события, о которых никто не хочет упоминать, были первым кризисом. Будет ли второй?

В эти неспокойные годы в моей голове один за другим проносятся сценарии апокалипсиса, и Томасу Гунцигу удалось создать такой, в который я поверила и содрогнулась до глубины души. Очень и очень увлекательно!

#томасгунциг #бельгия

BY Books in my hands | Книги в моих руках




Share with your friend now:
group-telegram.com/booksinmyhands/1369

View MORE
Open in Telegram


Telegram | DID YOU KNOW?

Date: |

Investors took profits on Friday while they could ahead of the weekend, explained Tom Essaye, founder of Sevens Report Research. Saturday and Sunday could easily bring unfortunate news on the war front—and traders would rather be able to sell any recent winnings at Friday’s earlier prices than wait for a potentially lower price at Monday’s open. For Oleksandra Tsekhanovska, head of the Hybrid Warfare Analytical Group at the Kyiv-based Ukraine Crisis Media Center, the effects are both near- and far-reaching. You may recall that, back when Facebook started changing WhatsApp’s terms of service, a number of news outlets reported on, and even recommended, switching to Telegram. Pavel Durov even said that users should delete WhatsApp “unless you are cool with all of your photos and messages becoming public one day.” But Telegram can’t be described as a more-secure version of WhatsApp. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. The Security Service of Ukraine said in a tweet that it was able to effectively target Russian convoys near Kyiv because of messages sent to an official Telegram bot account called "STOP Russian War."
from ye


Telegram Books in my hands | Книги в моих руках
FROM American