Более странно, чем

​В условиях, приближенных к временной эмиграции, оказалось очень целебным посмотреть фильм Хон Сан Су «Нужды путешественников». Главную роль играет Изабель Юппер, героини которой часто близки к пограничным психическим состояниям. Здесь она Ирис - таинственная француженка без прошлого в Корее. Натянутые интонации, торопливая походка, резкие жесты. Внутреннее напряжение в ее теле задается контрастом между культурами.

Мы познаем себя в другом, но каким будет это узнавание, если другой говорит на незнакомом языке? Вряд ли в этом случае поможет автоматический перевод, поэтому чувство отчуждения и его перенос внутрь неизбежны. Ирис необычным образом учит французскому молодую кореянку, она записывает для нее на карточках фразы, отсылающие к личному чувственному опыту ученицы. Девушка делится с ней: Я испытывала досаду, потому что играю на пианино недостаточно хорошо. Ирис переводит: Кто эта чужая женщина в моем теле? Все о кризисе идентичности в одном вопросе.

Молчание о прошлом, француженка, вдумчивый и осознанный молодой кореец - вот уже рисуется призрачная цитата. Образы вступают в диалог с великим фильмом «Хиросима, моя любовь». Хон Сан Су деликатно позволяет своей героине оставить память о прошлом за кадром. О местной травме напоминают только выгравированные на камне стихи великого поэта, погибшего в японской тюрьме. Щепотка брехтовских повторений тоже придает знакомый привкус критической европейской киномысли, но каждое повторение растворяется в лирической прямоте простых, слегка неправильных кадров.
Это похоже на чувство иностранца в чужом городе: осознать себя немного другим, но как будто местным жителем, потому что нашел что-то знакомое в новом.

Игра с ускользающими границами смыслов не была бы завершенной без сцены на зеленой крыше. Ирис итак часто пытается раствориться в зелени деревьев в своем зеленом кардигане. Слоняясь на крыше она сливается фоном как будто на хромакее. Ведь она сама и есть хроматический ключ, точка отсчета, которая совмещает невыразимое и знакомое, воображаемое и случившееся, свое и чужое.

www.group-telegram.com/ye/deculturae.com/46

286 viewsedited  Aug 5 at 09:11

​В условиях, приближенных к временной эмиграции, оказалось очень целебным посмотреть фильм Хон Сан Су «Нужды путешественников». Главную роль играет Изабель Юппер, героини которой часто близки к пограничным психическим состояниям. Здесь она Ирис - таинственная француженка без прошлого в Корее. Натянутые интонации, торопливая походка, резкие жесты. Внутреннее напряжение в ее теле задается контрастом между культурами.

Мы познаем себя в другом, но каким будет это узнавание, если другой говорит на незнакомом языке? Вряд ли в этом случае поможет автоматический перевод, поэтому чувство отчуждения и его перенос внутрь неизбежны. Ирис необычным образом учит французскому молодую кореянку, она записывает для нее на карточках фразы, отсылающие к личному чувственному опыту ученицы. Девушка делится с ней: Я испытывала досаду, потому что играю на пианино недостаточно хорошо. Ирис переводит: Кто эта чужая женщина в моем теле? Все о кризисе идентичности в одном вопросе.

Молчание о прошлом, француженка, вдумчивый и осознанный молодой кореец - вот уже рисуется призрачная цитата. Образы вступают в диалог с великим фильмом «Хиросима, моя любовь». Хон Сан Су деликатно позволяет своей героине оставить память о прошлом за кадром. О местной травме напоминают только выгравированные на камне стихи великого поэта, погибшего в японской тюрьме. Щепотка брехтовских повторений тоже придает знакомый привкус критической европейской киномысли, но каждое повторение растворяется в лирической прямоте простых, слегка неправильных кадров.
Это похоже на чувство иностранца в чужом городе: осознать себя немного другим, но как будто местным жителем, потому что нашел что-то знакомое в новом.

Игра с ускользающими границами смыслов не была бы завершенной без сцены на зеленой крыше. Ирис итак часто пытается раствориться в зелени деревьев в своем зеленом кардигане. Слоняясь на крыше она сливается фоном как будто на хромакее. Ведь она сама и есть хроматический ключ, точка отсчета, которая совмещает невыразимое и знакомое, воображаемое и случившееся, свое и чужое.

BY Более странно, чем