Президент Финляндии Стубб - о необходимости перемирия, чтобы перевооружить Украину:
Во-первых, это предварительные переговоры. На этом этапе нам необходимо перевооружить Украину и оказать максимальное давление на Россию. Это означает и санкции, и замороженные активы, чтобы Украина могла приступить к этим переговорам с позиции силы. Это тот момент, когда, как американцы правильно говорят, нужно рассматривать какие-то временные меры по обеспечению безопасности Украины. Мы не знаем, сколько продлится этот этап.
Второй этап – это непосредственно соглашение о прекращении огня. Это не мирный процесс. Это разные вещи. Прекращение огня заключается в демаркации границы по линии соприкосновения, потом осуществляется мониторинг этой линии соприкосновения. Это не миротворческие силы, это обычный международный мониторинг. Затем, во время этой фазы, мы начинаем обсуждать параметры мирного процесса.
Это могут быть меры по укреплению доверия, это может быть обмен пленными, это может быть возврат похищенных детей, это может быть что-то связанное с санкциями. Но это должен быть такой момент, во время которого мы будем сохранять режим о прекращении огня.
Здесь украинцы должны взять на себя ведущую роль, а Европа будет их поддерживать. США – это как бы последняя инстанция. Здесь замысел заключается в том, что если Россия снова нападет на Украину, тогда Украина будет автоматически принята в НАТО.
Президент Финляндии Стубб - о необходимости перемирия, чтобы перевооружить Украину:
Во-первых, это предварительные переговоры. На этом этапе нам необходимо перевооружить Украину и оказать максимальное давление на Россию. Это означает и санкции, и замороженные активы, чтобы Украина могла приступить к этим переговорам с позиции силы. Это тот момент, когда, как американцы правильно говорят, нужно рассматривать какие-то временные меры по обеспечению безопасности Украины. Мы не знаем, сколько продлится этот этап.
Второй этап – это непосредственно соглашение о прекращении огня. Это не мирный процесс. Это разные вещи. Прекращение огня заключается в демаркации границы по линии соприкосновения, потом осуществляется мониторинг этой линии соприкосновения. Это не миротворческие силы, это обычный международный мониторинг. Затем, во время этой фазы, мы начинаем обсуждать параметры мирного процесса.
Это могут быть меры по укреплению доверия, это может быть обмен пленными, это может быть возврат похищенных детей, это может быть что-то связанное с санкциями. Но это должен быть такой момент, во время которого мы будем сохранять режим о прекращении огня.
Здесь украинцы должны взять на себя ведущую роль, а Европа будет их поддерживать. США – это как бы последняя инстанция. Здесь замысел заключается в том, что если Россия снова нападет на Украину, тогда Украина будет автоматически принята в НАТО.
Apparently upbeat developments in Russia's discussions with Ukraine helped at least temporarily send investors back into risk assets. Russian President Vladimir Putin said during a meeting with his Belarusian counterpart Alexander Lukashenko that there were "certain positive developments" occurring in the talks with Ukraine, according to a transcript of their meeting. Putin added that discussions were happening "almost on a daily basis." 'Wild West' The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. He adds: "Telegram has become my primary news source."
from ye
