Telegram Group & Telegram Channel
«Мастер» Колм Тойбин (пер. Е. Калявина, изд. «Иностранка», 544 стр., 2024)

Литературный обозреватель «Реального времени» и автор Telegram-канала «Булочки с маком» Екатерина Петрова специально для «Неудащи» о том, что читать в ближайшую неделю.

Иногда человек становится тенью своих собственных замыслов. Знаменитый американо-британский писатель конца XIX-начала XX века Генри Джеймс знал это как никто другой. Его персонажи, как и он сам, жили в постоянном напряжении между жизнью и её отражением на бумаге. Ирландский автор Колм Тойбин в романе «Мастер» берётся за почти невозможное: показать жизнь Джеймса изнутри, через его мысли, страхи, замешательства и молчание. Получилось ли у Тойбина передать сущность столь сложного человека? Безусловно.

Роман начинается в 1895 году, с одного из самых болезненных моментов в жизни Джеймса — провала его театральной пьесы «Гай Домвиль». Это поражение стало отправной точкой для размышлений о его жизни. В течение следующих четырёх лет, которые описывает книга, Джеймс вновь и вновь возвращается к воспоминаниям о своей семье, несбывшихся желаниях, трагической утрате. Тойбин не просто рассказывает о Джеймсе, он создаёт Джеймса: молчаливого, но наблюдательного. Чувствительного, но скрытного. Каждое его молчание — это одновременно и крик.

Ярким эпизодом книги стала история смерти близкой подруги Джеймса, писательницы Констанс Фенимор Вулсон. Её самоубийство в Венеции стало для Джеймса ударом, который он так и не смог полностью принять. Джеймс чувствовал вину за её гибель, но вместо того, чтобы встретиться с этим чувством лицом к лицу, избрал путь символических жестов. Одна из самых жутких сцен романа — попытка Джеймса утопить в лагуне одежду Констанс. Ветер раз за разом выносит ткани на поверхность, словно мрачное напоминание о том, что прошлое невозможно скрыть. Тойбин бережно воссоздаёт эту сцену, избегая прямолинейности. Символика здесь тонкая, почти невидимая, но она глубоко впечатляет. Это — Джеймс, каким его видит Тойбин: человек, который вместо того, чтобы жить, перерабатывает переживания в искусство.

Джеймс сам вгоняет себя в изоляцию. Его одиночество многослойно. Это и страх перед открытым выражением чувств, и добровольный отказ от отношений, и сосредоточенность на создании идеальных художественных миров. Тойбин показывает, как эта изоляция питала творчество Джеймса. Его произведения, такие как «Послы» или «Поворот винта», выросли из той же глубины, что и его личные страхи. Герои Джеймса, как и он сам, постоянно находятся на грани между желанием и отказом, между жизнью и её отражением.

Тойбин наполняет свой текст отголосками стиля самого Джеймса. Однако он никогда не копирует его полностью. Это не имитация, а диалог. В этом диалоге рождается новый Генри Джеймс — человек, не менее интересный, чем его литературные герои.

«Мастер» — это не только история Генри Джеймса. Это также размышление о природе творчества, о цене, которую платит художник за своё искусство. Как сочетать личное счастье и общественные ожидания? Можно ли жить полной жизнью, оставаясь верным своему искусству? Через портрет Джеймса Тойбин говорит и о другом: о месте писателя в обществе, о хрупкости человеческих связей, о том, как прошлое формирует настоящее.

До «Мастера» на русский язык был переведён ещё один биографический роман Колма Тойбина — «Волшебник», который рассказывает о жизни Томаса Манна. Рецензию на него можно прочитать здесь.



group-telegram.com/dirtytatarstan/66435
Create:
Last Update:

«Мастер» Колм Тойбин (пер. Е. Калявина, изд. «Иностранка», 544 стр., 2024)

Литературный обозреватель «Реального времени» и автор Telegram-канала «Булочки с маком» Екатерина Петрова специально для «Неудащи» о том, что читать в ближайшую неделю.

Иногда человек становится тенью своих собственных замыслов. Знаменитый американо-британский писатель конца XIX-начала XX века Генри Джеймс знал это как никто другой. Его персонажи, как и он сам, жили в постоянном напряжении между жизнью и её отражением на бумаге. Ирландский автор Колм Тойбин в романе «Мастер» берётся за почти невозможное: показать жизнь Джеймса изнутри, через его мысли, страхи, замешательства и молчание. Получилось ли у Тойбина передать сущность столь сложного человека? Безусловно.

Роман начинается в 1895 году, с одного из самых болезненных моментов в жизни Джеймса — провала его театральной пьесы «Гай Домвиль». Это поражение стало отправной точкой для размышлений о его жизни. В течение следующих четырёх лет, которые описывает книга, Джеймс вновь и вновь возвращается к воспоминаниям о своей семье, несбывшихся желаниях, трагической утрате. Тойбин не просто рассказывает о Джеймсе, он создаёт Джеймса: молчаливого, но наблюдательного. Чувствительного, но скрытного. Каждое его молчание — это одновременно и крик.

Ярким эпизодом книги стала история смерти близкой подруги Джеймса, писательницы Констанс Фенимор Вулсон. Её самоубийство в Венеции стало для Джеймса ударом, который он так и не смог полностью принять. Джеймс чувствовал вину за её гибель, но вместо того, чтобы встретиться с этим чувством лицом к лицу, избрал путь символических жестов. Одна из самых жутких сцен романа — попытка Джеймса утопить в лагуне одежду Констанс. Ветер раз за разом выносит ткани на поверхность, словно мрачное напоминание о том, что прошлое невозможно скрыть. Тойбин бережно воссоздаёт эту сцену, избегая прямолинейности. Символика здесь тонкая, почти невидимая, но она глубоко впечатляет. Это — Джеймс, каким его видит Тойбин: человек, который вместо того, чтобы жить, перерабатывает переживания в искусство.

Джеймс сам вгоняет себя в изоляцию. Его одиночество многослойно. Это и страх перед открытым выражением чувств, и добровольный отказ от отношений, и сосредоточенность на создании идеальных художественных миров. Тойбин показывает, как эта изоляция питала творчество Джеймса. Его произведения, такие как «Послы» или «Поворот винта», выросли из той же глубины, что и его личные страхи. Герои Джеймса, как и он сам, постоянно находятся на грани между желанием и отказом, между жизнью и её отражением.

Тойбин наполняет свой текст отголосками стиля самого Джеймса. Однако он никогда не копирует его полностью. Это не имитация, а диалог. В этом диалоге рождается новый Генри Джеймс — человек, не менее интересный, чем его литературные герои.

«Мастер» — это не только история Генри Джеймса. Это также размышление о природе творчества, о цене, которую платит художник за своё искусство. Как сочетать личное счастье и общественные ожидания? Можно ли жить полной жизнью, оставаясь верным своему искусству? Через портрет Джеймса Тойбин говорит и о другом: о месте писателя в обществе, о хрупкости человеческих связей, о том, как прошлое формирует настоящее.

До «Мастера» на русский язык был переведён ещё один биографический роман Колма Тойбина — «Волшебник», который рассказывает о жизни Томаса Манна. Рецензию на него можно прочитать здесь.

BY Неудаща




Share with your friend now:
group-telegram.com/dirtytatarstan/66435

View MORE
Open in Telegram


Telegram | DID YOU KNOW?

Date: |

After fleeing Russia, the brothers founded Telegram as a way to communicate outside the Kremlin's orbit. They now run it from Dubai, and Pavel Durov says it has more than 500 million monthly active users. But Kliuchnikov, the Ukranian now in France, said he will use Signal or WhatsApp for sensitive conversations, but questions around privacy on Telegram do not give him pause when it comes to sharing information about the war. Groups are also not fully encrypted, end-to-end. This includes private groups. Private groups cannot be seen by other Telegram users, but Telegram itself can see the groups and all of the communications that you have in them. All of the same risks and warnings about channels can be applied to groups. Pavel Durov, Telegram's CEO, is known as "the Russian Mark Zuckerberg," for co-founding VKontakte, which is Russian for "in touch," a Facebook imitator that became the country's most popular social networking site. Some privacy experts say Telegram is not secure enough
from ye


Telegram Неудаща
FROM American