Это был странный, турбулентный, болезненный, но невероятный год.
В низшей точке я не понимал вообще ничего: зачем я пишу, зачем мечтаю, зачем веду этот канал, зачем люблю кино. Главный вопрос жизни, вселенной и всего такого. Смысл потерялся, остались костры дедлайнов. Пока внутренний диалог не привел меня к очень простому ответу (не 42). Я слышал его сотни раз, но одно дело слышать, а другое – суметь дойти самому и присвоить через опыт.
Сейчас я обживаюсь в этом новом понимании. Иногда получается лучше, иногда хуже, но я меньше загоняюсь.
И это мой самый главный итог.
В карьерном плане год был плотным. Я написал два полных метра (ужасы, куда я без них, и драму выживания) для Васи Ровенского, вел сериал для продакшна Андрея Сигле, написал с Егором Чичкановым очень большой и смешной проект для мейджора и пишу семейную комедию молодому продакшну. А еще получил свою первую сценарную премию за наш с Ромой Ханом короткий метр.
Хочу в 2025-м отправить заявки всем, кто просил, написать несколько п/м на заказ и один под себя, и вернуться в режиссуру коротким метром.
Спасибо всем, кто подписался, читает и комментирует – я вижу вас всех и очень ценю. Пусть у всех пишется, питчится и продается, а истории откликаются.
Это был странный, турбулентный, болезненный, но невероятный год.
В низшей точке я не понимал вообще ничего: зачем я пишу, зачем мечтаю, зачем веду этот канал, зачем люблю кино. Главный вопрос жизни, вселенной и всего такого. Смысл потерялся, остались костры дедлайнов. Пока внутренний диалог не привел меня к очень простому ответу (не 42). Я слышал его сотни раз, но одно дело слышать, а другое – суметь дойти самому и присвоить через опыт.
Сейчас я обживаюсь в этом новом понимании. Иногда получается лучше, иногда хуже, но я меньше загоняюсь.
И это мой самый главный итог.
В карьерном плане год был плотным. Я написал два полных метра (ужасы, куда я без них, и драму выживания) для Васи Ровенского, вел сериал для продакшна Андрея Сигле, написал с Егором Чичкановым очень большой и смешной проект для мейджора и пишу семейную комедию молодому продакшну. А еще получил свою первую сценарную премию за наш с Ромой Ханом короткий метр.
Хочу в 2025-м отправить заявки всем, кто просил, написать несколько п/м на заказ и один под себя, и вернуться в режиссуру коротким метром.
Спасибо всем, кто подписался, читает и комментирует – я вижу вас всех и очень ценю. Пусть у всех пишется, питчится и продается, а истории откликаются.
At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised. The message was not authentic, with the real Zelenskiy soon denying the claim on his official Telegram channel, but the incident highlighted a major problem: disinformation quickly spreads unchecked on the encrypted app. Friday’s performance was part of a larger shift. For the week, the Dow, S&P 500 and Nasdaq fell 2%, 2.9%, and 3.5%, respectively. Telegram has become more interventionist over time, and has steadily increased its efforts to shut down these accounts. But this has also meant that the company has also engaged with lawmakers more generally, although it maintains that it doesn’t do so willingly. For instance, in September 2021, Telegram reportedly blocked a chat bot in support of (Putin critic) Alexei Navalny during Russia’s most recent parliamentary elections. Pavel Durov was quoted at the time saying that the company was obliged to follow a “legitimate” law of the land. He added that as Apple and Google both follow the law, to violate it would give both platforms a reason to boot the messenger from its stores. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders.
from ye
