👏🤷 Не прошло и месяца после первой встречи главы природоохранного комитета Госдумы Дмитрия Кобылкина с новым губернатором Югры Русланом Кухаруком, как родился документ, облегчающий жизнь недропользователям региона.
Согласно законопроекту, который уже поступил в Госдуму, сроки геологического изучения недр следует увеличить с пяти до семи лет для двух муниципальных образований: районов Березовский и Белоярский. Они расположены в ХМАО, в марте 2024 были отнесены к Арктической зоне. Теперь губернатор хочет воспользоваться профитами этой ситуации: для других северных территорий срок разведки тоже 7 лет.
Только предметным разговором губернатора с главой комитета Госдумы можно объяснить все подробности добычи полезных ископаемых в труднодоступных районах ХМАО, которые обозначены в пояснительной записке. Если закон будет принят, это значит, что у нефтяного бизнеса появился гораздо более сильный лоббист, чем ушедшая в отставку прежний губернатор Югры Наталья Комарова 🙏
👏🤷 Не прошло и месяца после первой встречи главы природоохранного комитета Госдумы Дмитрия Кобылкина с новым губернатором Югры Русланом Кухаруком, как родился документ, облегчающий жизнь недропользователям региона.
Согласно законопроекту, который уже поступил в Госдуму, сроки геологического изучения недр следует увеличить с пяти до семи лет для двух муниципальных образований: районов Березовский и Белоярский. Они расположены в ХМАО, в марте 2024 были отнесены к Арктической зоне. Теперь губернатор хочет воспользоваться профитами этой ситуации: для других северных территорий срок разведки тоже 7 лет.
Только предметным разговором губернатора с главой комитета Госдумы можно объяснить все подробности добычи полезных ископаемых в труднодоступных районах ХМАО, которые обозначены в пояснительной записке. Если закон будет принят, это значит, что у нефтяного бизнеса появился гораздо более сильный лоббист, чем ушедшая в отставку прежний губернатор Югры Наталья Комарова 🙏
"There are a lot of things that Telegram could have been doing this whole time. And they know exactly what they are and they've chosen not to do them. That's why I don't trust them," she said. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. Telegram users are able to send files of any type up to 2GB each and access them from any device, with no limit on cloud storage, which has made downloading files more popular on the platform. Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.”
from ye
