Принятие вины — это маневр, который вызывает у нас тревогу, а её присутствие сигнализирует, что субъект уступил своему желанию. <...>
Диалектика закона и его нарушения состоит не только в том, что сам закон требует его нарушения, что он порождает #желание своего собственного нарушения; наше подчинение самому закону не «естественно», непосредственно, а всегда уже опосредовано вытеснением желания его нарушить. Когда мы подчиняемся закону, это является частью нашей отчаянной стратегии борьбы с нашим желанием его нарушить, поэтому чем строже мы подчиняемся закону, тем больше мы подтверждаем, что глубоко в нас самих мы поддались давлению желания предаться греху.
Поэтому чувство вины Сверх-Я верно: чем больше мы подчиняемся закону, тем больше мы виновны, потому что это подчинение суть защита от нашего греховного желания /с.
Славой Жижек, «Параллаксное видение» / The Parallax View, 2006
Принятие вины — это маневр, который вызывает у нас тревогу, а её присутствие сигнализирует, что субъект уступил своему желанию. <...>
Диалектика закона и его нарушения состоит не только в том, что сам закон требует его нарушения, что он порождает #желание своего собственного нарушения; наше подчинение самому закону не «естественно», непосредственно, а всегда уже опосредовано вытеснением желания его нарушить. Когда мы подчиняемся закону, это является частью нашей отчаянной стратегии борьбы с нашим желанием его нарушить, поэтому чем строже мы подчиняемся закону, тем больше мы подтверждаем, что глубоко в нас самих мы поддались давлению желания предаться греху.
Поэтому чувство вины Сверх-Я верно: чем больше мы подчиняемся закону, тем больше мы виновны, потому что это подчинение суть защита от нашего греховного желания /с.
Славой Жижек, «Параллаксное видение» / The Parallax View, 2006
Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. In a message on his Telegram channel recently recounting the episode, Durov wrote: "I lost my company and my home, but would do it again – without hesitation." Ukrainian President Volodymyr Zelensky said in a video message on Tuesday that Ukrainian forces "destroy the invaders wherever we can." For example, WhatsApp restricted the number of times a user could forward something, and developed automated systems that detect and flag objectionable content. But Kliuchnikov, the Ukranian now in France, said he will use Signal or WhatsApp for sensitive conversations, but questions around privacy on Telegram do not give him pause when it comes to sharing information about the war.
from ye
