дугоизлазни акценат

(назад)

Варшава, октябрь 2003. Łazienki Królewskie

Пейзаж может показаться невероятно романтичным, но мысли мои в то время были о том, как бы отсюда смотаться, не потеряв лица. «Тебе здесь нечего делать, – говорил один внутренний голос. – Нельзя бросать начатое», – отвечал ему другой.

Все те сопливые иллюзии, которые я вывез из Познани-2000, были разбиты вдребезги. В то же время, была посрамлена моя гордыня. Я-то рассчитывал на то, что смогу заниматься научной деятельностью в дружелюбной (ну хотя бы лично мне) стране с развитой школой исследования русской мысли. При этом считал своим большим достижением знание польского языка и вообще был уверен, что совершаю научный подвиг, бросая работу, приносящую целых $400 в месяц, ради учебы на чужбине. Такой человек заслуживает всякого уважения, полагал я.

Панове професорове в большинстве своем считали иначе. Для них я был еще одним всходняком, нахлебником, приехавшим, чтобы, переходя с одной стипендии на другую, остаться и укорениться в Польше. Выяснилось, что так поступали не только белорусы и украинцы – среди великороссов (коих, впрочем, было не так много) эта практика была не менее распространена.

Кстати, среди студентов «с востока» наблюдался гендерный перекос. Девочек – по крайней мере, в наш год – было очень мало. Три. Из них две замужем (причем одна из них – за мной, вот такие дела). А третью никто бы не заподозрил в том, что ее могут интересовать матримониальные дела в Польше. И, что характерно: все три вернулись в родные страны, где и пребывают поныне! Точно так же все мальчики оказались в итоге в Польше – даже те, кто после окончания возвращался на родину. Думайте.

Но на следующий год девочек было гораздо больше: возможно, Фулбрайт, который все это дело финансировал, поставил требование по дайверсити. И вот уже эти девочки в Польше остались, кажется, в полном составе.

Возвращаясь к разговорам между моими внутренними голосами: в ноябре было принято РЕШЕНИЕ. Но об этом в следующий раз.

(вперед)

www.group-telegram.com/ye/exomni_cast.com/1548

1.5K viewsedited  Sep 22, 2023 at 06:41

(назад)

Варшава, октябрь 2003. Łazienki Królewskie

Пейзаж может показаться невероятно романтичным, но мысли мои в то время были о том, как бы отсюда смотаться, не потеряв лица. «Тебе здесь нечего делать, – говорил один внутренний голос. – Нельзя бросать начатое», – отвечал ему другой.

Все те сопливые иллюзии, которые я вывез из Познани-2000, были разбиты вдребезги. В то же время, была посрамлена моя гордыня. Я-то рассчитывал на то, что смогу заниматься научной деятельностью в дружелюбной (ну хотя бы лично мне) стране с развитой школой исследования русской мысли. При этом считал своим большим достижением знание польского языка и вообще был уверен, что совершаю научный подвиг, бросая работу, приносящую целых $400 в месяц, ради учебы на чужбине. Такой человек заслуживает всякого уважения, полагал я.

Панове професорове в большинстве своем считали иначе. Для них я был еще одним всходняком, нахлебником, приехавшим, чтобы, переходя с одной стипендии на другую, остаться и укорениться в Польше. Выяснилось, что так поступали не только белорусы и украинцы – среди великороссов (коих, впрочем, было не так много) эта практика была не менее распространена.

Кстати, среди студентов «с востока» наблюдался гендерный перекос. Девочек – по крайней мере, в наш год – было очень мало. Три. Из них две замужем (причем одна из них – за мной, вот такие дела). А третью никто бы не заподозрил в том, что ее могут интересовать матримониальные дела в Польше. И, что характерно: все три вернулись в родные страны, где и пребывают поныне! Точно так же все мальчики оказались в итоге в Польше – даже те, кто после окончания возвращался на родину. Думайте.

Но на следующий год девочек было гораздо больше: возможно, Фулбрайт, который все это дело финансировал, поставил требование по дайверсити. И вот уже эти девочки в Польше остались, кажется, в полном составе.

Возвращаясь к разговорам между моими внутренними голосами: в ноябре было принято РЕШЕНИЕ. Но об этом в следующий раз.

(вперед)

BY дугоизлазни акценат