Заполярный городок Сулим в Мурманской области, 1980-е. Библиотекарь Кира начинает интересоваться секретными обстоятельствами расстрела митинга рабочих в 1962 году. Миссурийский университет, США, 1990-е. Аспирантка Ли втягивает себя в абьюзивные отношения с прославленным антропологом: студенты его боготворят, а критики винят в геноциде племени туземцев в Микронезии. Москва, Россия, наши дни. Документалистка Таня пытается снять первую картину и вызволить мать из секты. В конце второй трети книги линии Киры, Ли и Тани предсказуемо объединятся, а развязка заставит поёжиться даже тех, кого напрягало то, как небрежно роман написан. Нет, серьезно, за интересные сюжеты Алексею Поляринову искренние респекты, все три линии ужасно увлекательные, оленьи рога, как пресловутые ружья, красиво развешаны и эффектно стреляют. Вместе с тем сложно было избавиться от обидного и удивительного ощущения, что в «Рифе» что-то не так с русским языком — на уровне бессознательного, пруфов не будет, извините. Но за крутой сюжет — спасибо.
Заполярный городок Сулим в Мурманской области, 1980-е. Библиотекарь Кира начинает интересоваться секретными обстоятельствами расстрела митинга рабочих в 1962 году. Миссурийский университет, США, 1990-е. Аспирантка Ли втягивает себя в абьюзивные отношения с прославленным антропологом: студенты его боготворят, а критики винят в геноциде племени туземцев в Микронезии. Москва, Россия, наши дни. Документалистка Таня пытается снять первую картину и вызволить мать из секты. В конце второй трети книги линии Киры, Ли и Тани предсказуемо объединятся, а развязка заставит поёжиться даже тех, кого напрягало то, как небрежно роман написан. Нет, серьезно, за интересные сюжеты Алексею Поляринову искренние респекты, все три линии ужасно увлекательные, оленьи рога, как пресловутые ружья, красиво развешаны и эффектно стреляют. Вместе с тем сложно было избавиться от обидного и удивительного ощущения, что в «Рифе» что-то не так с русским языком — на уровне бессознательного, пруфов не будет, извините. Но за крутой сюжет — спасибо.
For example, WhatsApp restricted the number of times a user could forward something, and developed automated systems that detect and flag objectionable content. At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised. The original Telegram channel has expanded into a web of accounts for different locations, including specific pages made for individual Russian cities. There's also an English-language website, which states it is owned by the people who run the Telegram channels. The perpetrators use various names to carry out the investment scams. They may also impersonate or clone licensed capital market intermediaries by using the names, logos, credentials, websites and other details of the legitimate entities to promote the illegal schemes. It is unclear who runs the account, although Russia's official Ministry of Foreign Affairs Twitter account promoted the Telegram channel on Saturday and claimed it was operated by "a group of experts & journalists."
from ye
