Опасался, что книга финна Юсси Конттинена, прожившего с семьей год в деревне под Якутском, будет вся о том, что медведей в ушанках в Сибири нет, зато, ух ты, гляньте, сортир во дворе. Хотя, посмотрим правде в глаза, для большинства его российских читателей Якутия и вообще Сибирь (финн относит к ней всё от Урала до Чукотки) тоже являются иноземной экзотикой. К чести Юсси, с темой «Всё не как у нас» он не перебарщивает, зато журналистскую работу выполняет превосходно: «Сибирь научит» — сборник его статей, выходивших в финской газете; их-то «взгляд со стороны» как раз очень украшает. Владивосток,Магадан,Норильск, Ямал, Иркутск, Югра, Хабаровск, якутские стартапы, алмазы и кино — это правда хорошие репортажи, по-хорошему завидую автору, что ему всё это удалось. Порадовался появлению в книге земляка Юсси Пекки Вильякайнена, с которым я знаком по работе на Startup Tour, и биолога Максима Чакилева, про которого снято номинированное на «Оскар» кино «Выход». Книга о Сибири, о России в целом — и о разнице между ними.
Опасался, что книга финна Юсси Конттинена, прожившего с семьей год в деревне под Якутском, будет вся о том, что медведей в ушанках в Сибири нет, зато, ух ты, гляньте, сортир во дворе. Хотя, посмотрим правде в глаза, для большинства его российских читателей Якутия и вообще Сибирь (финн относит к ней всё от Урала до Чукотки) тоже являются иноземной экзотикой. К чести Юсси, с темой «Всё не как у нас» он не перебарщивает, зато журналистскую работу выполняет превосходно: «Сибирь научит» — сборник его статей, выходивших в финской газете; их-то «взгляд со стороны» как раз очень украшает. Владивосток,Магадан,Норильск, Ямал, Иркутск, Югра, Хабаровск, якутские стартапы, алмазы и кино — это правда хорошие репортажи, по-хорошему завидую автору, что ему всё это удалось. Порадовался появлению в книге земляка Юсси Пекки Вильякайнена, с которым я знаком по работе на Startup Tour, и биолога Максима Чакилева, про которого снято номинированное на «Оскар» кино «Выход». Книга о Сибири, о России в целом — и о разнице между ними.
Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. In December 2021, Sebi officials had conducted a search and seizure operation at the premises of certain persons carrying out similar manipulative activities through Telegram channels. Markets continued to grapple with the economic and corporate earnings implications relating to the Russia-Ukraine conflict. “We have a ton of uncertainty right now,” said Stephanie Link, chief investment strategist and portfolio manager at Hightower Advisors. “We’re dealing with a war, we’re dealing with inflation. We don’t know what it means to earnings.” Now safely in France with his spouse and three of his children, Kliuchnikov scrolls through Telegram to learn about the devastation happening in his home country. In a statement, the regulator said the search and seizure operation was carried out against seven individuals and one corporate entity at multiple locations in Ahmedabad and Bhavnagar in Gujarat, Neemuch in Madhya Pradesh, Delhi, and Mumbai.
from ye
