Плясал с бубном вокруг нее год (если тратить деньги на дорогие издания, то только дорогих мне авторов!), взял на распродаже и остался доволен. Точкой отсчета для книги Ивана Белецкого стали его статьи в сборниках «Новая критика», поощрявших написание на русском языке исследований о современной музыке. Фронтмен группы Dvanov и автор телеграм-канала «Хоть глазочком заглянуть бы» в одноименном исследовании препарирует музыку на предмет отображения в ней ностальгии и утопии. Хонтология и ретромания, Летов и Ветлицкая, «ностальгия по непрожитому» и ресентимент, «4 позиции Бруно» и «Стук бамбука в XI часов», восточноевропейская архитектура и «позднесоветский надрыв», «Наше радио» и «Старые песни о главном», вейпорвейв и совиетвейв — очень хочется назвать эту крутую книгу «монографией», но она при всей серьезности и не раздражающей интеллектуальности, слава богам, еще и написана понятным языком. Однозначных ответов она не дает, не всё с ходу понятно, не со всем готов согласиться, но читать это — чертовски интересно.
Плясал с бубном вокруг нее год (если тратить деньги на дорогие издания, то только дорогих мне авторов!), взял на распродаже и остался доволен. Точкой отсчета для книги Ивана Белецкого стали его статьи в сборниках «Новая критика», поощрявших написание на русском языке исследований о современной музыке. Фронтмен группы Dvanov и автор телеграм-канала «Хоть глазочком заглянуть бы» в одноименном исследовании препарирует музыку на предмет отображения в ней ностальгии и утопии. Хонтология и ретромания, Летов и Ветлицкая, «ностальгия по непрожитому» и ресентимент, «4 позиции Бруно» и «Стук бамбука в XI часов», восточноевропейская архитектура и «позднесоветский надрыв», «Наше радио» и «Старые песни о главном», вейпорвейв и совиетвейв — очень хочется назвать эту крутую книгу «монографией», но она при всей серьезности и не раздражающей интеллектуальности, слава богам, еще и написана понятным языком. Однозначных ответов она не дает, не всё с ходу понятно, не со всем готов согласиться, но читать это — чертовски интересно.
Telegram boasts 500 million users, who share information individually and in groups in relative security. But Telegram's use as a one-way broadcast channel — which followers can join but not reply to — means content from inauthentic accounts can easily reach large, captive and eager audiences. For example, WhatsApp restricted the number of times a user could forward something, and developed automated systems that detect and flag objectionable content. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. It is unclear who runs the account, although Russia's official Ministry of Foreign Affairs Twitter account promoted the Telegram channel on Saturday and claimed it was operated by "a group of experts & journalists." He adds: "Telegram has become my primary news source."
from ye
