«Стихотворения и переводы» Григория Дашевского скорее в недоумении оставили, чем в восхищении. Кроме «Oh what is this sound», озвученного в этом году «Мегаполисом», я выделил бы три стиха: но все они — строфы стихотворений большего объема, целиком не цепляющих абсолютно. Не мой это поэт, очевидно, и не для меня эта поэзия.
***
То время, когда некуда идти, и есть Итака. Если это вечер, то, значит, вечер есть конец пути. И рубище, скрывающее плечи пришедшего, правдивей, чем о будущем и прошлом речи, не сказанные им. Никем не сказанные. Дождь для похорон на улицах готовит ниши, уже заросшие травой. И в длинных лужах видит он: случайной жертвой неба нищий висит вниз головой. Он ростом с облако, размером с потерянную веру в то, что придет домой.
***
Пасмурно по спальням, только кухонь рамы разом озарились в населенной нами каменной рекламе счастья или зла. Жизнь моя хранилась не в моем, а в дальнем сердце, как игла.
***
но к брошенной отчизне мы не вернемся впредь, по направленью жизни поняв, откуда смерть.
«Стихотворения и переводы» Григория Дашевского скорее в недоумении оставили, чем в восхищении. Кроме «Oh what is this sound», озвученного в этом году «Мегаполисом», я выделил бы три стиха: но все они — строфы стихотворений большего объема, целиком не цепляющих абсолютно. Не мой это поэт, очевидно, и не для меня эта поэзия.
***
То время, когда некуда идти, и есть Итака. Если это вечер, то, значит, вечер есть конец пути. И рубище, скрывающее плечи пришедшего, правдивей, чем о будущем и прошлом речи, не сказанные им. Никем не сказанные. Дождь для похорон на улицах готовит ниши, уже заросшие травой. И в длинных лужах видит он: случайной жертвой неба нищий висит вниз головой. Он ростом с облако, размером с потерянную веру в то, что придет домой.
***
Пасмурно по спальням, только кухонь рамы разом озарились в населенной нами каменной рекламе счастья или зла. Жизнь моя хранилась не в моем, а в дальнем сердце, как игла.
***
но к брошенной отчизне мы не вернемся впредь, по направленью жизни поняв, откуда смерть.
Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.” It is unclear who runs the account, although Russia's official Ministry of Foreign Affairs Twitter account promoted the Telegram channel on Saturday and claimed it was operated by "a group of experts & journalists." The Dow Jones Industrial Average fell 230 points, or 0.7%. Meanwhile, the S&P 500 and the Nasdaq Composite dropped 1.3% and 2.2%, respectively. All three indexes began the day with gains before selling off. Some people used the platform to organize ahead of the storming of the U.S. Capitol in January 2021, and last month Senator Mark Warner sent a letter to Durov urging him to curb Russian information operations on Telegram. The gold standard of encryption, known as end-to-end encryption, where only the sender and person who receives the message are able to see it, is available on Telegram only when the Secret Chat function is enabled. Voice and video calls are also completely encrypted.
from ye
