Forwarded from Sevprostor (Наталья)
Попробовала наконец ультра-традиционный продукт: сущ или сущик. Сушёная на русской печи некрупная рыба. Есть ее можно просто так, но в былые времена, как я понимаю, из нее в основном готовили суп (по тому же принципу как готовится суп из сушеных грибов).
Сущ не соленый совершенно. А высушен так, будто это хлебный сухарь, который очень долго пролежал в сухом месте, и его с трудом разгрызешь.
С вяленой рыбой мало общего. Вот рыбный пересохший, несоленый, очень жесткий сухарь без грамма влаги и мягкости, который мощно хрустит на зубах и рассыпается. А сыплется вообще он очень хорошо, вот прям отламываешь кусочек, а он крошится.
Забавная штука, конечно. И я думала почему-то, что он из совсем мелкой рыбы делается, а тут не такая уж и мелочь.
Сущ не соленый совершенно. А высушен так, будто это хлебный сухарь, который очень долго пролежал в сухом месте, и его с трудом разгрызешь.
С вяленой рыбой мало общего. Вот рыбный пересохший, несоленый, очень жесткий сухарь без грамма влаги и мягкости, который мощно хрустит на зубах и рассыпается. А сыплется вообще он очень хорошо, вот прям отламываешь кусочек, а он крошится.
Забавная штука, конечно. И я думала почему-то, что он из совсем мелкой рыбы делается, а тут не такая уж и мелочь.
БОРИСОГЛЕБСКИЕ СЛОБОДЫ: дом Улыбина
В нашем блоге публиковались результаты обследования застройки бывших Борисоглебских слобод Ростовского уезда, окружавших Ростовский Борисоглебский монастырь. Тему вели Александр Морозов и Светлана Лапшина. Сейчас подумалось: остались ли где еще в виде бумажных публикаций те материалы?
О доме Улыбина в слободе Кунидовке:
«…одноэтажное с мезонинами здание, кон. XIX в., бревенчатое, на ленточном фундаменте из большемерного красного кирпича, обшитое тесом, а также сайдингом. Главный южный фасад старой части дома в шесть оконных осей имеет симметричную композицию, выходит на красную линию улицы… Декор фасада составляют филенчатые пилястры с базами на углах объема и в местах перерубов, карнизы с гладким фризом и профилированные наличники.
Первый этаж отделен от мезонина фризом и карнизом крыши, украшенным узким пропильным подзором. Вальмовая железная кровля несет крестообразный мезонин, покрытый двускатными железными кровлями.
Декор фасадов мезонина более развит, насыщен. Оконные проемы с лучковыми перемычками выделены профилированными наличниками. Фриз украшен прямоугольными филенками, между которыми закреплены фигурные кронштейны, поддерживающие венчающий карниз.
Декор восточного фасада мезонина отличается еще большей нарядностью. Богатый пропильной орнамент применен в парапете и подзоре балкона, занимающего ширину в пределах боковых окон мезонина, в причелинах венчающего щипца. В тимпане южного мезонина ранее были вырезаны буквы „А.У.“
С северной стороны к дому прилегает большой бревенчатый двор…
Внутри дома — три лицевые и две боковые комнаты, сени или мосты. В передней комнате западной половины дома великолепная изразцовая лежанка со щитом.
Лестница с точеными балясинами в мезонин — в западных сенях. В мезонине три летние комнаты и коридор с лестничной площадкой, филенчатые двери с фурнитурой. На балконе сохранился металлический крючок для подвески керосиновой лампы…»
В нашем блоге публиковались результаты обследования застройки бывших Борисоглебских слобод Ростовского уезда, окружавших Ростовский Борисоглебский монастырь. Тему вели Александр Морозов и Светлана Лапшина. Сейчас подумалось: остались ли где еще в виде бумажных публикаций те материалы?
О доме Улыбина в слободе Кунидовке:
«…одноэтажное с мезонинами здание, кон. XIX в., бревенчатое, на ленточном фундаменте из большемерного красного кирпича, обшитое тесом, а также сайдингом. Главный южный фасад старой части дома в шесть оконных осей имеет симметричную композицию, выходит на красную линию улицы… Декор фасада составляют филенчатые пилястры с базами на углах объема и в местах перерубов, карнизы с гладким фризом и профилированные наличники.
Первый этаж отделен от мезонина фризом и карнизом крыши, украшенным узким пропильным подзором. Вальмовая железная кровля несет крестообразный мезонин, покрытый двускатными железными кровлями.
Декор фасадов мезонина более развит, насыщен. Оконные проемы с лучковыми перемычками выделены профилированными наличниками. Фриз украшен прямоугольными филенками, между которыми закреплены фигурные кронштейны, поддерживающие венчающий карниз.
Декор восточного фасада мезонина отличается еще большей нарядностью. Богатый пропильной орнамент применен в парапете и подзоре балкона, занимающего ширину в пределах боковых окон мезонина, в причелинах венчающего щипца. В тимпане южного мезонина ранее были вырезаны буквы „А.У.“
С северной стороны к дому прилегает большой бревенчатый двор…
Внутри дома — три лицевые и две боковые комнаты, сени или мосты. В передней комнате западной половины дома великолепная изразцовая лежанка со щитом.
Лестница с точеными балясинами в мезонин — в западных сенях. В мезонине три летние комнаты и коридор с лестничной площадкой, филенчатые двери с фурнитурой. На балконе сохранился металлический крючок для подвески керосиновой лампы…»
СВЯТОЙ КОЛОДЕЦ у Марьи Святой
В 176-м выпуске «Ростовской старины» Алексей Каретников опубликовал экспедиционную запись рассказа местной жительницы Алевтины Васильевны Байковой (село Фатьяново, 2006). В публикации проводится параллель аналогичного сказания, зафиксированного А. А. Титовым в «Ростовском уезде» 1885 года.
— И пойду в лес на святую Марию… Хоть в какое вот время придешь, хоть холодное, хоть нехолодное, раздеваешься, купаешься, и, ты знаешь, какое облегчение, просто прямо как на крыльях.
— А где там купаться, он ведь там небольшой, родничок-то?
— А ты знаешь, какой этот родничок? Я сначала не обращала внимания и не замечала, потом нечаянно как-то заметила: когда приходишь — тишина на этом родничке, ни водички, ничего, просто тихо, да, потом начинают пробиваться вот такие роднички оттуда, и вода на четверть прибывает там, лягушечки там копошатся в уголочке, вот оживает. Когда молиться начинаешь, он оживает.
Когда моленье заканчиваешь — и все, водичка куда-то уходит, и все успокаивается. Это вот я заметила. И это Файка (жительница с. Филимоново. — А.К.) мне сказала — да, гот да и мы заметили.
И этот родничок святой Марии, он целебный что ли, и как Господь там это… предсказывает людям. Вот если человек очень сильно болеет, то… ручеек-то был посильнее тогда, сейчас утих, потому что к нему никто не ходит, никто не молится, а это ведь велико дело, чтобы он действующий-то был.
Вот и клали корочку хлеба на эту водичку, и если кружится-кружится корочка на одном месте, она никуда не уплывет, пристанет к бережку — это значит, человек будет жить, хоть и он болеет сильно…
Если человеку не жить, она крутанется тут и потечет к этой часовне туда, и человек умирал. И вот туда я все ходила читать-то. Уж больно хорошо! Ну такая благодать на душе, дак просто высказать невозможно…
Я читала Псалтырь… а дальше все молитвы покаянные на все грехи. И вот читать надо часа два — и не всякий выдержит. Вот я сама-то сколько раз падала…
Сколько раз я вот так ходила, и было так, что пока я читаю, никакого дождика никакого ничего… солнышко светит и птичка поет. Как только последнее слово сказала, книгу закрыла — и дождик! Сразу…».
А. В. Байкова рассказала предание о возникновении колодца, которое не только повторяет услышанное А. А. Титовым, но и дополняет его:
«…Они заперлись там все, скит, говорят, там был, и вот в этом скиту при нашествии… они решили: лучше умереть, чем отдаться им в плен. И они все собрались, заперлись… а эти (враги. — А.К.) подожгли их. Они там все сгорели, и когда… уж догорало, колокол-то, медный колокол-то, и вот он… обгорел, на чем он прикреплен-то был-то, и… покатился с этой горы вот сюда, и в этой трясине он увяз, и стал родник…».
В 176-м выпуске «Ростовской старины» Алексей Каретников опубликовал экспедиционную запись рассказа местной жительницы Алевтины Васильевны Байковой (село Фатьяново, 2006). В публикации проводится параллель аналогичного сказания, зафиксированного А. А. Титовым в «Ростовском уезде» 1885 года.
— И пойду в лес на святую Марию… Хоть в какое вот время придешь, хоть холодное, хоть нехолодное, раздеваешься, купаешься, и, ты знаешь, какое облегчение, просто прямо как на крыльях.
— А где там купаться, он ведь там небольшой, родничок-то?
— А ты знаешь, какой этот родничок? Я сначала не обращала внимания и не замечала, потом нечаянно как-то заметила: когда приходишь — тишина на этом родничке, ни водички, ничего, просто тихо, да, потом начинают пробиваться вот такие роднички оттуда, и вода на четверть прибывает там, лягушечки там копошатся в уголочке, вот оживает. Когда молиться начинаешь, он оживает.
Когда моленье заканчиваешь — и все, водичка куда-то уходит, и все успокаивается. Это вот я заметила. И это Файка (жительница с. Филимоново. — А.К.) мне сказала — да, гот да и мы заметили.
И этот родничок святой Марии, он целебный что ли, и как Господь там это… предсказывает людям. Вот если человек очень сильно болеет, то… ручеек-то был посильнее тогда, сейчас утих, потому что к нему никто не ходит, никто не молится, а это ведь велико дело, чтобы он действующий-то был.
Вот и клали корочку хлеба на эту водичку, и если кружится-кружится корочка на одном месте, она никуда не уплывет, пристанет к бережку — это значит, человек будет жить, хоть и он болеет сильно…
Если человеку не жить, она крутанется тут и потечет к этой часовне туда, и человек умирал. И вот туда я все ходила читать-то. Уж больно хорошо! Ну такая благодать на душе, дак просто высказать невозможно…
Я читала Псалтырь… а дальше все молитвы покаянные на все грехи. И вот читать надо часа два — и не всякий выдержит. Вот я сама-то сколько раз падала…
Сколько раз я вот так ходила, и было так, что пока я читаю, никакого дождика никакого ничего… солнышко светит и птичка поет. Как только последнее слово сказала, книгу закрыла — и дождик! Сразу…».
А. В. Байкова рассказала предание о возникновении колодца, которое не только повторяет услышанное А. А. Титовым, но и дополняет его:
«…Они заперлись там все, скит, говорят, там был, и вот в этом скиту при нашествии… они решили: лучше умереть, чем отдаться им в плен. И они все собрались, заперлись… а эти (враги. — А.К.) подожгли их. Они там все сгорели, и когда… уж догорало, колокол-то, медный колокол-то, и вот он… обгорел, на чем он прикреплен-то был-то, и… покатился с этой горы вот сюда, и в этой трясине он увяз, и стал родник…».
Forwarded from РетроРОСТОВ
ПЛОЩАДЬ В РОСТОВЕ
По-разному ее называли: и Городской, и Рождественской — по расположенному на ней монастырю. Очень ей не повезло: век за веком жила-была площадью. Базары, парады всякие, митинги и демонстрации на ней проводили — и вдруг порезали на три куска.
Первый, у восточной стены кремля, назвали сквером — и поставили туда Ленина. Второй засадили деревами и отгородили чугунным забором от третьего, по которому асфальт положили.
По обеим сторонам второго и третьего кусков бывшей площади (получившей в таком виде имечко: Советская площадь) в двухэтажных зданиях разместили местную власть: городскую и районную.
Та сторона, что примыкала к городской власти, стала местом проведения весенне-осенних демонстраций.
Уж и традиция этих демонстраций ушла в историю — а то место в народе продолжали называть «У трибун».
Фотоснимок площади сделал И. Ф. Барщевский в 1882 году, конкретно этот находится в собрании ГИМ, публикация — в #госкаталог.
По-разному ее называли: и Городской, и Рождественской — по расположенному на ней монастырю. Очень ей не повезло: век за веком жила-была площадью. Базары, парады всякие, митинги и демонстрации на ней проводили — и вдруг порезали на три куска.
Первый, у восточной стены кремля, назвали сквером — и поставили туда Ленина. Второй засадили деревами и отгородили чугунным забором от третьего, по которому асфальт положили.
По обеим сторонам второго и третьего кусков бывшей площади (получившей в таком виде имечко: Советская площадь) в двухэтажных зданиях разместили местную власть: городскую и районную.
Та сторона, что примыкала к городской власти, стала местом проведения весенне-осенних демонстраций.
Уж и традиция этих демонстраций ушла в историю — а то место в народе продолжали называть «У трибун».
Фотоснимок площади сделал И. Ф. Барщевский в 1882 году, конкретно этот находится в собрании ГИМ, публикация — в #госкаталог.
ПРИХОД И РАСХОД: жизнь соборного протоиерея в XIX веке
Приходо-расходные книги протоиерея Андрея Тихвинского исследовала в статье 1998 года «Приходо-расходные книги как источник по изучению быта и материальной культуры XIX в.» Е. И. Сазонова.
На основе записей 1820–1822 годов сделано много интереснейших наблюдений о том, как была организована жизнь священника.
В «приход» шли жалованье за профессуру (он был профессором семинарии), арендные платежи за сдачу помещений торговцам в Ростовскую ярмарку нерегулярные поступления «от маменьки», «от высокопреосвященного».
«Расход» был расписан постатейно и очень подробно:
«расходы на питание были распределены по семи статьям: ‚расход муки ржаной и пшеничной, разного рода крупы и солоду‘, ‚на чай, сахар, водку, вино и закуски‘, ‚на масло постное и коровье‘, ‚на рыбу, икру и соль‘, ‚на разные огородные и земляные овощи‘, ‚на молоко, яйца, творог и сметану‘, ‚на говядину и всякие мясные запасы‘».
«…Записи показывают, что самые большие затраты были на муку и крупы, что вполне закономерно, так как хлебные и крупяные изделия являлись основным продуктом питания русского человека. В доме Тихвинского мука закупалась ежемесячно (ржаная, пшеничная, гречневая, крупчатая), так как хлеб в то время обычно пекли дома. Из круп наиболее употребляемыми в доме Тихвинского были манная и пшенная. Интересно отметить, что расходы на приобретение солода поставлены в одну статью с расходами на муку и крупу. Это говорит о том, что в первой четверти прошлого столетия квас, на изготовление которого шел солод, являлся еще основным напитком горожанина. Чай еще только входил в моду, поэтому не случайно расходы на чай записаны Тихвинским вместе с расходами на вино и водку, являвшимися неежедневными и необязательными видами питья».
Имелась статья «незначительные покупки, то есть одежда, обувь и прочее», здесь были перечислены затраты на одежду и обувь:
«…за шесть месяцев 1820 года протоиерей приобрел себе три пары сапог по цене 19 руб. 5 коп. и 15 руб., 16 руб. (плисовые); новую рясу и подрясник (14 руб.); отдал за шитье фрака и брюк (14 руб.); купил шапку и пуховую шляпу (3 руб.). За эти же месяцы были сделаны приобретения и для жены Андрея Тимофеевича: ткань на новую шубу (60 руб. 8 коп.) и на салоп (4 руб.), желтая шляпка (25 руб.), черные козловые башмаки (2 руб. 50 коп.), перчатки (3 руб.). …покупалась в значительных количествах самая разнообразная материя (ситец, шелк, коленкор, полотно), а также тесьма, бисер, нитки».
Другие статьи: «…‚на свечи, мыло и веники‘, ‚на дрова и извозчикам за перевозку оных‘, ‚на мелочные вещи или потребности‘, … ‚на табак‘, ‚на помаду, на сургуч, на почту и почтальонам за письма‘…»
Вот как расписана статья «мелочные вещи и потребности»:
«…приобретение разных предметов, необходимых в хозяйстве: посуды (деревянной, медной, фарфоровой и проч.), стеклянных банок для варенья, горшков для цветов и т. п. В этой же статье находим записи о ремонте обуви, об оплате служителю за привозку воды в дом. К хозяйственным расходам можно и отнести статью ‚на работницу‘».
Отмечены также статьи, которые автор обозначила как связанные «с отправлением религиозных обрядов и благотворительностью»:
«…‚на деревянное масло, в церковь и нищим‘, ‚на извозчиков, рожениц и повивальных баб‘».
Приходо-расходные книги протоиерея Андрея Тихвинского исследовала в статье 1998 года «Приходо-расходные книги как источник по изучению быта и материальной культуры XIX в.» Е. И. Сазонова.
На основе записей 1820–1822 годов сделано много интереснейших наблюдений о том, как была организована жизнь священника.
В «приход» шли жалованье за профессуру (он был профессором семинарии), арендные платежи за сдачу помещений торговцам в Ростовскую ярмарку нерегулярные поступления «от маменьки», «от высокопреосвященного».
«Расход» был расписан постатейно и очень подробно:
«расходы на питание были распределены по семи статьям: ‚расход муки ржаной и пшеничной, разного рода крупы и солоду‘, ‚на чай, сахар, водку, вино и закуски‘, ‚на масло постное и коровье‘, ‚на рыбу, икру и соль‘, ‚на разные огородные и земляные овощи‘, ‚на молоко, яйца, творог и сметану‘, ‚на говядину и всякие мясные запасы‘».
«…Записи показывают, что самые большие затраты были на муку и крупы, что вполне закономерно, так как хлебные и крупяные изделия являлись основным продуктом питания русского человека. В доме Тихвинского мука закупалась ежемесячно (ржаная, пшеничная, гречневая, крупчатая), так как хлеб в то время обычно пекли дома. Из круп наиболее употребляемыми в доме Тихвинского были манная и пшенная. Интересно отметить, что расходы на приобретение солода поставлены в одну статью с расходами на муку и крупу. Это говорит о том, что в первой четверти прошлого столетия квас, на изготовление которого шел солод, являлся еще основным напитком горожанина. Чай еще только входил в моду, поэтому не случайно расходы на чай записаны Тихвинским вместе с расходами на вино и водку, являвшимися неежедневными и необязательными видами питья».
Имелась статья «незначительные покупки, то есть одежда, обувь и прочее», здесь были перечислены затраты на одежду и обувь:
«…за шесть месяцев 1820 года протоиерей приобрел себе три пары сапог по цене 19 руб. 5 коп. и 15 руб., 16 руб. (плисовые); новую рясу и подрясник (14 руб.); отдал за шитье фрака и брюк (14 руб.); купил шапку и пуховую шляпу (3 руб.). За эти же месяцы были сделаны приобретения и для жены Андрея Тимофеевича: ткань на новую шубу (60 руб. 8 коп.) и на салоп (4 руб.), желтая шляпка (25 руб.), черные козловые башмаки (2 руб. 50 коп.), перчатки (3 руб.). …покупалась в значительных количествах самая разнообразная материя (ситец, шелк, коленкор, полотно), а также тесьма, бисер, нитки».
Другие статьи: «…‚на свечи, мыло и веники‘, ‚на дрова и извозчикам за перевозку оных‘, ‚на мелочные вещи или потребности‘, … ‚на табак‘, ‚на помаду, на сургуч, на почту и почтальонам за письма‘…»
Вот как расписана статья «мелочные вещи и потребности»:
«…приобретение разных предметов, необходимых в хозяйстве: посуды (деревянной, медной, фарфоровой и проч.), стеклянных банок для варенья, горшков для цветов и т. п. В этой же статье находим записи о ремонте обуви, об оплате служителю за привозку воды в дом. К хозяйственным расходам можно и отнести статью ‚на работницу‘».
Отмечены также статьи, которые автор обозначила как связанные «с отправлением религиозных обрядов и благотворительностью»:
«…‚на деревянное масло, в церковь и нищим‘, ‚на извозчиков, рожениц и повивальных баб‘».
www.rostmuseum.ru
Выпуск IX. Ярославль 1998. - СООБЩЕНИЯ РОСТОВСКОГО МУЗЕЯ
Ростовский кремль - Выпуск IX. Ярославль 1998.
Forwarded from РетроРОСТОВ
РОСТОВСКИЙ КРЕМЛЬ: «дворик»
Конечно, название «дворик» здесь не очень уместно. Авторское ли оно, или в музее решили так назвать этот рисунок?
Как бы то ни было, это точно датированное (8 сентября 1958 года) изображение хозяйственного двора Ростовского кремля, на первом плане — вход в Митрополичьи кельи на сушилах и погребах или — Дом на погребах, как этот корпус именуют сейчас для краткости. Об этом здании можно прочитать у А. Г. Мельника в блоге сайта ГМЗРК.
Автор рисунка — Дмитрий Павлович Цуп. Рисунок — в собрании ГМЗРК, опубликован в Госкаталоге.
Конечно, название «дворик» здесь не очень уместно. Авторское ли оно, или в музее решили так назвать этот рисунок?
Как бы то ни было, это точно датированное (8 сентября 1958 года) изображение хозяйственного двора Ростовского кремля, на первом плане — вход в Митрополичьи кельи на сушилах и погребах или — Дом на погребах, как этот корпус именуют сейчас для краткости. Об этом здании можно прочитать у А. Г. Мельника в блоге сайта ГМЗРК.
Автор рисунка — Дмитрий Павлович Цуп. Рисунок — в собрании ГМЗРК, опубликован в Госкаталоге.
БАРСКИЙ ПОСАД
В блоге «Ростовская земля: история и культура» Александр Морозов, вроде как руководивший тогда музейными экспедициями, сообщал о выездах по «уезду». Вот очередная поездка — в село Козохово-Богородское, запись 2016 года.
Приведена цитата — видимо, полностью интервью отложилось в экспедиционном отчете: «Бабушка моя еще барщину застала у прежнего барина. Ходили к барину то навоз возить, то картошку сажать, то ее копать, то какие-то дела. Он накормит…».
Относительно названия со словом «барский» отмечено: «названия с топоосновой барский, барское широко распространены в Ростовском районе». Варианты: Барщина Барские межи, Барское поле, Барская гора, Барские горы, Барский пруд, Барский сад.
Пейзажные фото — Валерий Абрамов, ч/б — «Дом помещика, конец XIX — начало XX в., к югу, юго-востоку от храма, 1980-е гг. Из книги Т. П. Федотовой „Вокруг Ростова Великого“. Дом утрачен в конце 1980-х гг.».
В блоге «Ростовская земля: история и культура» Александр Морозов, вроде как руководивший тогда музейными экспедициями, сообщал о выездах по «уезду». Вот очередная поездка — в село Козохово-Богородское, запись 2016 года.
Приведена цитата — видимо, полностью интервью отложилось в экспедиционном отчете: «Бабушка моя еще барщину застала у прежнего барина. Ходили к барину то навоз возить, то картошку сажать, то ее копать, то какие-то дела. Он накормит…».
Относительно названия со словом «барский» отмечено: «названия с топоосновой барский, барское широко распространены в Ростовском районе». Варианты: Барщина Барские межи, Барское поле, Барская гора, Барские горы, Барский пруд, Барский сад.
Пейзажные фото — Валерий Абрамов, ч/б — «Дом помещика, конец XIX — начало XX в., к югу, юго-востоку от храма, 1980-е гг. Из книги Т. П. Федотовой „Вокруг Ростова Великого“. Дом утрачен в конце 1980-х гг.».
Forwarded from РетроРОСТОВ
ВИДЫ РОСТОВА: картины Василия и Дмитрия Нечитайло
Отец (Василий, (1915-1980) и сын (Дмитрий, род. 1940) писали Ростов, в музейных собраниях страны находим эти «ростовские» работы.
«Въезд в Ростов» 1961 года, картина В. К. Нечитайло, представляет нам тот момент жизни древнего города — когда он был лишен белокаменного моста, и именование «Каменный мост» живет сейчас лишь как название улицы. Картина — в собрании Нижнетагильского музея изобразительных искусств.
Долгопрудненский историко-художественный музей хранит работу Д. В. Нечитайло «Ростовский дворик» (смешно датированную серединой XX века)
Отец (Василий, (1915-1980) и сын (Дмитрий, род. 1940) писали Ростов, в музейных собраниях страны находим эти «ростовские» работы.
«Въезд в Ростов» 1961 года, картина В. К. Нечитайло, представляет нам тот момент жизни древнего города — когда он был лишен белокаменного моста, и именование «Каменный мост» живет сейчас лишь как название улицы. Картина — в собрании Нижнетагильского музея изобразительных искусств.
Долгопрудненский историко-художественный музей хранит работу Д. В. Нечитайло «Ростовский дворик» (смешно датированную серединой XX века)