Notice: file_put_contents(): Write of 839 bytes failed with errno=28 No space left on device in /var/www/group-telegram/post.php on line 50
Warning: file_put_contents(): Only 12288 of 13127 bytes written, possibly out of free disk space in /var/www/group-telegram/post.php on line 50 Кремлёвский безБашенник | Telegram Webview: kremlebezBashennik/29846 -
ВЛАДИСЛАВ ИНОЗЕМЦЕВ, доктор экономических наук, директор Центра исследований постиндустриального общества:
В последние недели на «Кремлёвском безбашеннике» и других каналах эксперты обсуждают перипетии СВО в контексте возможной мобилизации и её субститутов – и мне хотелось бы отчасти суммировать, а отчасти обострить эту дискуссию.
Сегодня, на мой взгляд, мы видим массу проявлений одной и той же глубинной проблемы. На протяжении последних нескольких сот лет не столько основной, сколько единственной, вооружённой силой в России была армия, которая не без оснований рассматривалась как главная опора государства. В ней и около неё были свои особые подразделения (гвардия и жандармерия, войска НКВД и Росгвардия), но центральная роль единых Вооружённых Сил не подвергалась сомнению. Армия была не всегда эффективной, начальники бездарно растрачивали жизни бойцов – но без централизованного и регулярного войска российского государства в (относительно) современном виде не существовало. Дружины и стрельцы ушли в историю, а от национальных полков и дивизий в раннем СССР быстро избавились.
Распад Советского Союза задал новую динамику: армия резко сократилась, костяк её командного состава к середине 2000-х годов исчез; а вооружённые группы многократно умножились. Среди них оказались и государственные неармейские структуры (типа ФСО, ФСКН, налоговой полиции, службы судебных приставов и т.д.), и частные охранные агентства и фирмы, и вооружённые коммандос крупных корпораций (того же «Газпрома»), и региональные войска, не подчиняющиеся Центру (чеченские батальоны). После 2014 года к ним добавились силовые структуры самопровозглашённых ДНР и ЛНР, правовой базис которых неясен, как и их подчинённость. Наконец, начало СВО привело к появлению региональных (и, вероятно, национальных) соединений, а также к вербовке в число участников операции чисто криминального элемента, которая принимает угрожающие масштабы.
Мне кажется, что пришло время сказать: всё это происходит потому, что в последние четверть века мы имеем дело не с государством, а с корпорацией, которая ведёт не «государственные», а частные войны. От войн в Чечне до Грузии, Сирии и Украины Россия вела войны, продиктованные интересами отдельных политиков, но не страны. Ельцину нужно было подавить им же запущенную волну суверенизации и переизбраться в 1996-м; Путину – доказать свой статус главы сверхдержавы, спасти какого-то неудавшегося диктатора и отомстить за унижения со стороны Украины. Многие ли россияне пришли бы в военкоматы добровольцами в 1994-м, 2008-м, 2015-м или 2022-м по сравнению с числом тех, кто осаждал их в 1941-м? Вопрос риторический.
Соответственно, для реализации своих частных интересов наши правители, естественно, используют частные армии с их непонятным конституционным и законодательным статусом, особенно — непонятно на каких основаниях разрешая вербовать для участия в СВО уголовников для ЧВК Вагнера. Государство используется здесь как источник денег, но не как инструмент легитимации: напротив, большая часть проводимой «ползучей» мобилизации нарушает все писаные правовые нормы и тем самым создаёт почву для дальнейшего распада государственности. Здесь не стоит проводить параллелей с амнистией 1953-го; мы уверенно создаём основания для анархии и хаоса образца 1917-1920 годов – и последствия того, что делает правящая партия, вопреки здравому смыслу называющаяся «Единой Россией», для обеспечения реального единства России, сегодня сложно даже просчитать...
ВЛАДИСЛАВ ИНОЗЕМЦЕВ, доктор экономических наук, директор Центра исследований постиндустриального общества:
В последние недели на «Кремлёвском безбашеннике» и других каналах эксперты обсуждают перипетии СВО в контексте возможной мобилизации и её субститутов – и мне хотелось бы отчасти суммировать, а отчасти обострить эту дискуссию.
Сегодня, на мой взгляд, мы видим массу проявлений одной и той же глубинной проблемы. На протяжении последних нескольких сот лет не столько основной, сколько единственной, вооружённой силой в России была армия, которая не без оснований рассматривалась как главная опора государства. В ней и около неё были свои особые подразделения (гвардия и жандармерия, войска НКВД и Росгвардия), но центральная роль единых Вооружённых Сил не подвергалась сомнению. Армия была не всегда эффективной, начальники бездарно растрачивали жизни бойцов – но без централизованного и регулярного войска российского государства в (относительно) современном виде не существовало. Дружины и стрельцы ушли в историю, а от национальных полков и дивизий в раннем СССР быстро избавились.
Распад Советского Союза задал новую динамику: армия резко сократилась, костяк её командного состава к середине 2000-х годов исчез; а вооружённые группы многократно умножились. Среди них оказались и государственные неармейские структуры (типа ФСО, ФСКН, налоговой полиции, службы судебных приставов и т.д.), и частные охранные агентства и фирмы, и вооружённые коммандос крупных корпораций (того же «Газпрома»), и региональные войска, не подчиняющиеся Центру (чеченские батальоны). После 2014 года к ним добавились силовые структуры самопровозглашённых ДНР и ЛНР, правовой базис которых неясен, как и их подчинённость. Наконец, начало СВО привело к появлению региональных (и, вероятно, национальных) соединений, а также к вербовке в число участников операции чисто криминального элемента, которая принимает угрожающие масштабы.
Мне кажется, что пришло время сказать: всё это происходит потому, что в последние четверть века мы имеем дело не с государством, а с корпорацией, которая ведёт не «государственные», а частные войны. От войн в Чечне до Грузии, Сирии и Украины Россия вела войны, продиктованные интересами отдельных политиков, но не страны. Ельцину нужно было подавить им же запущенную волну суверенизации и переизбраться в 1996-м; Путину – доказать свой статус главы сверхдержавы, спасти какого-то неудавшегося диктатора и отомстить за унижения со стороны Украины. Многие ли россияне пришли бы в военкоматы добровольцами в 1994-м, 2008-м, 2015-м или 2022-м по сравнению с числом тех, кто осаждал их в 1941-м? Вопрос риторический.
Соответственно, для реализации своих частных интересов наши правители, естественно, используют частные армии с их непонятным конституционным и законодательным статусом, особенно — непонятно на каких основаниях разрешая вербовать для участия в СВО уголовников для ЧВК Вагнера. Государство используется здесь как источник денег, но не как инструмент легитимации: напротив, большая часть проводимой «ползучей» мобилизации нарушает все писаные правовые нормы и тем самым создаёт почву для дальнейшего распада государственности. Здесь не стоит проводить параллелей с амнистией 1953-го; мы уверенно создаём основания для анархии и хаоса образца 1917-1920 годов – и последствия того, что делает правящая партия, вопреки здравому смыслу называющаяся «Единой Россией», для обеспечения реального единства России, сегодня сложно даже просчитать...
BY Кремлёвский безБашенник
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Investors took profits on Friday while they could ahead of the weekend, explained Tom Essaye, founder of Sevens Report Research. Saturday and Sunday could easily bring unfortunate news on the war front—and traders would rather be able to sell any recent winnings at Friday’s earlier prices than wait for a potentially lower price at Monday’s open. The message was not authentic, with the real Zelenskiy soon denying the claim on his official Telegram channel, but the incident highlighted a major problem: disinformation quickly spreads unchecked on the encrypted app. Some privacy experts say Telegram is not secure enough Telegram boasts 500 million users, who share information individually and in groups in relative security. But Telegram's use as a one-way broadcast channel — which followers can join but not reply to — means content from inauthentic accounts can easily reach large, captive and eager audiences. After fleeing Russia, the brothers founded Telegram as a way to communicate outside the Kremlin's orbit. They now run it from Dubai, and Pavel Durov says it has more than 500 million monthly active users.
from ye
