В буйстве вьюжном корабли, как истлевшие штандарты...
Всё, что не уберегли, бередит штабные карты, и причастные сердца, те, что души кровью поят. Жизни время отрицать, что она чего-то стоит. Смерти время семенить между небом и причалом, хоронивших хоронить... Там, где ветер масти чалой, норовит, как седока, осаждённый сбросить город, где ночами тень врага вырастает до собора, прорастает сорняком сквозь немеркнущие нимбы... Где в Бадаевский Разлом виден самый центр Лимба. Я там был, и я жевал горстку сахарного пепла. Помню, нëбо обжигал, полыхало рядом, меркло, кто-то в битве за меня поволок от края бездны. Будто ангелам родня, до того был бестелесным!
Кроме воли уцелеть, что ещë осталось грешным? Судным саночкам скрипеть, выкликая мир нездешний, призывая: "Помоги, Господи, отчертыхаться!" Тянут лямку бурлаки – временные ленинградцы. Трижды каждый обречëн, трижды свят за несмиренье. Веру в Невский пятачок, как в победное спасенье, всем остатком стерегли... Значит, тоже воевали!
В буйстве вьюжном корабли, как библейские скрижали.
В буйстве вьюжном корабли, как истлевшие штандарты...
Всё, что не уберегли, бередит штабные карты, и причастные сердца, те, что души кровью поят. Жизни время отрицать, что она чего-то стоит. Смерти время семенить между небом и причалом, хоронивших хоронить... Там, где ветер масти чалой, норовит, как седока, осаждённый сбросить город, где ночами тень врага вырастает до собора, прорастает сорняком сквозь немеркнущие нимбы... Где в Бадаевский Разлом виден самый центр Лимба. Я там был, и я жевал горстку сахарного пепла. Помню, нëбо обжигал, полыхало рядом, меркло, кто-то в битве за меня поволок от края бездны. Будто ангелам родня, до того был бестелесным!
Кроме воли уцелеть, что ещë осталось грешным? Судным саночкам скрипеть, выкликая мир нездешний, призывая: "Помоги, Господи, отчертыхаться!" Тянут лямку бурлаки – временные ленинградцы. Трижды каждый обречëн, трижды свят за несмиренье. Веру в Невский пятачок, как в победное спасенье, всем остатком стерегли... Значит, тоже воевали!
В буйстве вьюжном корабли, как библейские скрижали.
2023 г.
BY Лаура Цаголова | стихи и думы
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. The War on Fakes channel has repeatedly attempted to push conspiracies that footage from Ukraine is somehow being falsified. One post on the channel from February 24 claimed without evidence that a widely viewed photo of a Ukrainian woman injured in an airstrike in the city of Chuhuiv was doctored and that the woman was seen in a different photo days later without injuries. The post, which has over 600,000 views, also baselessly claimed that the woman's blood was actually makeup or grape juice. Individual messages can be fully encrypted. But the user has to turn on that function. It's not automatic, as it is on Signal and WhatsApp. Crude oil prices edged higher after tumbling on Thursday, when U.S. West Texas intermediate slid back below $110 per barrel after topping as much as $130 a barrel in recent sessions. Still, gas prices at the pump rose to fresh highs. Russian President Vladimir Putin launched Russia's invasion of Ukraine in the early-morning hours of February 24, targeting several key cities with military strikes.
from ye
