В начале XX века корейцы начали знакомиться с европейскими танцами, включая классический балет и современные направления. В 1920-х годах японские танцевальные школы, где преподавались новые формы танца, стали принимать корейских студентов. В 1926 году одна из таких студенток, 19-летняя Пэ Гу-чжа, вернулась в Корею. Она адаптировала народные танцы для публичных выступлений, открыла собственную школу, где обучала как современному танцу и балету, так и традиционным танцам в собственной интерпретации.
В этом же году в Сеуле выступил знаменитый японский танцовщик Исии Баку, которого считают «отцом современного японского танца». Его выступления произвели сильное впечатление на корейскую публику и вдохновили многих молодых людей, особенно из образованных семей. Среди зрителей была подросток из зажиточной семьи по имени Чхве Сын-хи, которой суждено было стать первой всемирно известной корейской танцовщицей.
Чхве Сын-хи родилась в 1911 году в дворянской, хотя и небогатой семье. Она получила современное образование, что в то время было редкостью для девочек. Вдохновлённая выступлением Исии Баку, Чхве решила учиться в его студии в Японии. Несмотря на непростые отношения с учителем, она вернулась в Корею высококлассной танцовщицей, вызывая восторг публики. Она жила на два города - в Токио была открыта своя танцевальная школа.
В 1931 году Чхве вышла замуж за Ан Мака, литературного критика с левыми взглядами, который был связан с коммунистическим движением. Позднее он сменил политические взгляды, но продолжал поддерживать Чхве как менеджер и стратег. Говорят, что именно он предложил ей короткую стрижку, ставшую её фирменным стилем. Несмотря на мимолётные романы с обеих сторон, они оставались вместе и, по-видимому, искренне любили друг друга.
1920–1930-е годы стали временем появления культа знаменитостей в Корее. Танцоры, певцы и спортсмены начали пользоваться уважением и популярностью. Одной из первых таких звёзд стала Чхве Сын-хи, чьи выступления в начале 1930-х годов были выполнены в духе европейского модернизма. С 1933 года в танцах Чхве Сын-хи начали всё ярче проявляться традиционные корейские мотивы. Она постепенно отошла от европейского модернистского стиля и стала обращаться к национальным темам. Возможно, это было связано не столько с национальным самосознанием, сколько с популярностью «экзотической» культуры Кореи в Японии того времени.
Японские власти, как и другие колониальные державы, подчёркивали уникальность завоёванных народов, и корейская культура вызывала живой интерес у японской публики. Чхве Сын-хи смело использовала корейские народные элементы, создавая собственную версию «древних традиций», которая на самом деле была её авторским переосмыслением. Её постановки, такие как «Танец с мечом» и «Буддийская искусительница», представляли собой современное прочтение корейской культуры с акцентом на её экзотичности.
Такой подход оказался успешным. В Японии Чхве Сын-хи обрела огромную популярность — её выступления увидели около 2 миллионов зрителей. Она стала настоящей звездой: снималась в рекламе косметики, лекарств и даже печенья, её лицо украшало обложки журналов, а критики называли её «самой талантливой танцовщицей своего поколения в Японской империи». Юкио Мисима вспоминал, как в юности восхищался её танцами.
В 1937 году Чхве Сын-хи отправилась в мировое турне, посетив США, Европу и Латинскую Америку. Судя по всему, поездки частично финансировались японским правительством, которое хотело улучшить международный имидж страны после начала войны с Китаем. Японские власти стремились показать, что их империя уважает культуру всех народов, входящих в её состав.
В начале XX века корейцы начали знакомиться с европейскими танцами, включая классический балет и современные направления. В 1920-х годах японские танцевальные школы, где преподавались новые формы танца, стали принимать корейских студентов. В 1926 году одна из таких студенток, 19-летняя Пэ Гу-чжа, вернулась в Корею. Она адаптировала народные танцы для публичных выступлений, открыла собственную школу, где обучала как современному танцу и балету, так и традиционным танцам в собственной интерпретации.
В этом же году в Сеуле выступил знаменитый японский танцовщик Исии Баку, которого считают «отцом современного японского танца». Его выступления произвели сильное впечатление на корейскую публику и вдохновили многих молодых людей, особенно из образованных семей. Среди зрителей была подросток из зажиточной семьи по имени Чхве Сын-хи, которой суждено было стать первой всемирно известной корейской танцовщицей.
Чхве Сын-хи родилась в 1911 году в дворянской, хотя и небогатой семье. Она получила современное образование, что в то время было редкостью для девочек. Вдохновлённая выступлением Исии Баку, Чхве решила учиться в его студии в Японии. Несмотря на непростые отношения с учителем, она вернулась в Корею высококлассной танцовщицей, вызывая восторг публики. Она жила на два города - в Токио была открыта своя танцевальная школа.
В 1931 году Чхве вышла замуж за Ан Мака, литературного критика с левыми взглядами, который был связан с коммунистическим движением. Позднее он сменил политические взгляды, но продолжал поддерживать Чхве как менеджер и стратег. Говорят, что именно он предложил ей короткую стрижку, ставшую её фирменным стилем. Несмотря на мимолётные романы с обеих сторон, они оставались вместе и, по-видимому, искренне любили друг друга.
1920–1930-е годы стали временем появления культа знаменитостей в Корее. Танцоры, певцы и спортсмены начали пользоваться уважением и популярностью. Одной из первых таких звёзд стала Чхве Сын-хи, чьи выступления в начале 1930-х годов были выполнены в духе европейского модернизма. С 1933 года в танцах Чхве Сын-хи начали всё ярче проявляться традиционные корейские мотивы. Она постепенно отошла от европейского модернистского стиля и стала обращаться к национальным темам. Возможно, это было связано не столько с национальным самосознанием, сколько с популярностью «экзотической» культуры Кореи в Японии того времени.
Японские власти, как и другие колониальные державы, подчёркивали уникальность завоёванных народов, и корейская культура вызывала живой интерес у японской публики. Чхве Сын-хи смело использовала корейские народные элементы, создавая собственную версию «древних традиций», которая на самом деле была её авторским переосмыслением. Её постановки, такие как «Танец с мечом» и «Буддийская искусительница», представляли собой современное прочтение корейской культуры с акцентом на её экзотичности.
Такой подход оказался успешным. В Японии Чхве Сын-хи обрела огромную популярность — её выступления увидели около 2 миллионов зрителей. Она стала настоящей звездой: снималась в рекламе косметики, лекарств и даже печенья, её лицо украшало обложки журналов, а критики называли её «самой талантливой танцовщицей своего поколения в Японской империи». Юкио Мисима вспоминал, как в юности восхищался её танцами.
В 1937 году Чхве Сын-хи отправилась в мировое турне, посетив США, Европу и Латинскую Америку. Судя по всему, поездки частично финансировались японским правительством, которое хотело улучшить международный имидж страны после начала войны с Китаем. Японские власти стремились показать, что их империя уважает культуру всех народов, входящих в её состав.
"Your messages about the movement of the enemy through the official chatbot … bring new trophies every day," the government agency tweeted. But Kliuchnikov, the Ukranian now in France, said he will use Signal or WhatsApp for sensitive conversations, but questions around privacy on Telegram do not give him pause when it comes to sharing information about the war. For example, WhatsApp restricted the number of times a user could forward something, and developed automated systems that detect and flag objectionable content. In a message on his Telegram channel recently recounting the episode, Durov wrote: "I lost my company and my home, but would do it again – without hesitation." Lastly, the web previews of t.me links have been given a new look, adding chat backgrounds and design elements from the fully-features Telegram Web client.
from ye
