Самое странное с идущим в прокате х/ф «Еретик» — насколько это нормальное кино.
Перед нами пост-хоррор-от-эй-двадцать-четыре про двух мормонских проповедниц, которые зашли спросить «Вы в Бога верите?» в дом разговорчивого атеиста с нервной улыбкой Хью Гранта. Тут с первых минут понимаешь, к чему все идет, какая динамика отношений будет между героями, какие аргументы будут звучать (спасибо, что хоть обошлось без «если так называемый бог таки есть, то почему дети болеют?»), и так далее, и так далее. Хью Грант со смаком повторяет свою роль из «Паддингтона», авторы «Тихого места» ловко собирают саспенс-аттракцион из бытовухи (помните гвоздь, торчащий из ступеньки?) и не особо даже пытаются добавить «артовости» всему происходящему. Верх творческого радикализма здесь: стилёвые вступительные титры, обрямляющие кадр по краям. Последнее особенно радует: сочетание «низкого» жанра с высоким понтом удается только гениям и/или совсем отбитым.
Смотришь — а всё здорово. Нигде не жмет и не натирает. Местами чуть пугаешься, местами хихикаешь, переживаешь за всех участников розни на религиозной почве. Благодаря простоте и предсказуемости чувствуешь себя умнее авторов. Авторы же как будто на вершины вершин и не претендуют.
Но если слишком расслабиться (или наоборот, слишком увлечься дешифровкой довольно очевидных вещей и «пасхалок»), можно пропустить самую смешную и тонкую шутку фильма: главный источник зла тут не «белый патриархальный мужчина», а кажущийся вполне прогрессивным либерал с пакетом «правильных взглядов», критикующий любую «систему подчинения» и «социальные конструкты». Сними «Еретика» у нас (ха-ха), главный герой дубасил бы невезучих гостей томами структуралистов и сводил любые разговоры к тому, как кто-то украл «вашу и нашу свободу». Короче, норм кино, заставляет задуматься, каждый увидит что-то свое, семь из десяти.
Самое странное с идущим в прокате х/ф «Еретик» — насколько это нормальное кино.
Перед нами пост-хоррор-от-эй-двадцать-четыре про двух мормонских проповедниц, которые зашли спросить «Вы в Бога верите?» в дом разговорчивого атеиста с нервной улыбкой Хью Гранта. Тут с первых минут понимаешь, к чему все идет, какая динамика отношений будет между героями, какие аргументы будут звучать (спасибо, что хоть обошлось без «если так называемый бог таки есть, то почему дети болеют?»), и так далее, и так далее. Хью Грант со смаком повторяет свою роль из «Паддингтона», авторы «Тихого места» ловко собирают саспенс-аттракцион из бытовухи (помните гвоздь, торчащий из ступеньки?) и не особо даже пытаются добавить «артовости» всему происходящему. Верх творческого радикализма здесь: стилёвые вступительные титры, обрямляющие кадр по краям. Последнее особенно радует: сочетание «низкого» жанра с высоким понтом удается только гениям и/или совсем отбитым.
Смотришь — а всё здорово. Нигде не жмет и не натирает. Местами чуть пугаешься, местами хихикаешь, переживаешь за всех участников розни на религиозной почве. Благодаря простоте и предсказуемости чувствуешь себя умнее авторов. Авторы же как будто на вершины вершин и не претендуют.
Но если слишком расслабиться (или наоборот, слишком увлечься дешифровкой довольно очевидных вещей и «пасхалок»), можно пропустить самую смешную и тонкую шутку фильма: главный источник зла тут не «белый патриархальный мужчина», а кажущийся вполне прогрессивным либерал с пакетом «правильных взглядов», критикующий любую «систему подчинения» и «социальные конструкты». Сними «Еретика» у нас (ха-ха), главный герой дубасил бы невезучих гостей томами структуралистов и сводил любые разговоры к тому, как кто-то украл «вашу и нашу свободу». Короче, норм кино, заставляет задуматься, каждый увидит что-то свое, семь из десяти.
In a message on his Telegram channel recently recounting the episode, Durov wrote: "I lost my company and my home, but would do it again – without hesitation." Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. Andrey, a Russian entrepreneur living in Brazil who, fearing retaliation, asked that NPR not use his last name, said Telegram has become one of the few places Russians can access independent news about the war. Under the Sebi Act, the regulator has the power to carry out search and seizure of books, registers, documents including electronics and digital devices from any person associated with the securities market. He floated the idea of restricting the use of Telegram in Ukraine and Russia, a suggestion that was met with fierce opposition from users. Shortly after, Durov backed off the idea.
from ye
