Notice: file_put_contents(): Write of 4751 bytes failed with errno=28 No space left on device in /var/www/group-telegram/post.php on line 50
Warning: file_put_contents(): Only 8192 of 12943 bytes written, possibly out of free disk space in /var/www/group-telegram/post.php on line 50 Валерия и неделя чудес | Telegram Webview: myweekofwonders/632 -
Поздновато, наверное, приходить к такому выводу, но все-таки: до чего же отечественное кино сдаёт в визуале.
Что случилось с советской операторской школой, что большая часть позднесоветских фильмов снималась так, будто операторов набирали по объявлению? Пересматривала на днях одну подростковую драму («Все наоборот»(1981), кому стало интересно) и вновь задалась этим вопросом. Такое убогое изображение (при моей любви к этому фильму) еще поискать надо. Чтобы вы понимали: сидит перед вами актер, а в камеру входит лишь 1/5 его лица. И это не художественное решение.
Хотя и есть большое подозрение, что изображения были кадрированы позже, проблемы это не исчерпывает. В большинстве случаев, даже если фильм отреставрирован и лежит в 4K, его визуальная часть будет самой слабой и неинтересной. Я молчу про школу монтажа, рассеявшуюся как наваждение. Все активно ударились в актерскую режиссуру, забыв, что кино — искусство визуальное. Конечно, яркие исключения есть везде: был и на нашей улице праздник в лице Сергея Урусевского, Германа Лаврова и парочки других больших профессионалов.
Но в целом, отечественные мастера отказались от палитры возможностей, забыв о заветах вертовского «киноглаза». Непомерный вклад внесла многолетняя борьба с формализмом, ударившая преимущественно не по столичному кино, а по течениям союзных республик. Под страхом лишиться профессии режиссеры оставили поиски новых форм и принялись усложнять драматургические схемы, ставя на актерскую игру и бытовую реалистичность. Как итог: столетний (!) опыт освоения визуального языка заканчивается на наследии советского авангарда и картинах тех, кто воскресил это наследие в 50-х.
Даже сейчас, когда формальные решения могут стать лазейкой для высказывания того, что нельзя произнести словами, режиссеры беспомощны. Я говорю режиссеры, потому что при всей самодостаточности оператора — язык кинотекста определяет его автор. Студенты наследуют политику тех, кто предпочитает строгую крепкую (вбитую гвоздями) драматургию любым экспериментальным решениям (что на начальном этапе неплохо, но влечет последствия).
Вы можете напомнить про Опельянца, Кричмана и многих других современных художников, умеющих выстроить кадр, создать сложный свет в соответствии с высокими художественные задачами фильма. Однако это лишь пара имен. К тому же, Опельянц не Роджер Дикинс, а Кричман — не Витторио Стораро. Случаев это опровергнуть нам пока не представилось. Напомню, что экстерьерные планы Тиссе, сновидческая дымка Москвина или фактурное широкоугольное видение Урусевского оценивались как прорыв не только в СССР, а в мире. Сейчас же подражание заграничным примерам заканчивается парочкой эстетских приемов, которым существует море аналогов.
Опять же, неизвестно, чья это беда — операторов или режиссеров (я лично склоняюсь ко второму). Говоря о визуальной изобретательности, я скорее всего обращусь к режиссеру (что в какой-то степени ставит под сомнение то, что я писала выше). Кино в России снимается и очень даже конкурентоспособное. Однако нехватка выразительного мастерства ощущается. Что с этим делать — другой вопрос. Весь этот разговор вновь сводится к тому, что смелость необходима всегда и везде. Особенно сейчас и особенно в творчестве. Поэтому освоение навыка визуального повествования, развитие художественной изобретательности — одна из главных задач российского кино и еще один аспект позднесоветского наследия, который должен быть скорее преодолен.
Поздновато, наверное, приходить к такому выводу, но все-таки: до чего же отечественное кино сдаёт в визуале.
Что случилось с советской операторской школой, что большая часть позднесоветских фильмов снималась так, будто операторов набирали по объявлению? Пересматривала на днях одну подростковую драму («Все наоборот»(1981), кому стало интересно) и вновь задалась этим вопросом. Такое убогое изображение (при моей любви к этому фильму) еще поискать надо. Чтобы вы понимали: сидит перед вами актер, а в камеру входит лишь 1/5 его лица. И это не художественное решение.
Хотя и есть большое подозрение, что изображения были кадрированы позже, проблемы это не исчерпывает. В большинстве случаев, даже если фильм отреставрирован и лежит в 4K, его визуальная часть будет самой слабой и неинтересной. Я молчу про школу монтажа, рассеявшуюся как наваждение. Все активно ударились в актерскую режиссуру, забыв, что кино — искусство визуальное. Конечно, яркие исключения есть везде: был и на нашей улице праздник в лице Сергея Урусевского, Германа Лаврова и парочки других больших профессионалов.
Но в целом, отечественные мастера отказались от палитры возможностей, забыв о заветах вертовского «киноглаза». Непомерный вклад внесла многолетняя борьба с формализмом, ударившая преимущественно не по столичному кино, а по течениям союзных республик. Под страхом лишиться профессии режиссеры оставили поиски новых форм и принялись усложнять драматургические схемы, ставя на актерскую игру и бытовую реалистичность. Как итог: столетний (!) опыт освоения визуального языка заканчивается на наследии советского авангарда и картинах тех, кто воскресил это наследие в 50-х.
Даже сейчас, когда формальные решения могут стать лазейкой для высказывания того, что нельзя произнести словами, режиссеры беспомощны. Я говорю режиссеры, потому что при всей самодостаточности оператора — язык кинотекста определяет его автор. Студенты наследуют политику тех, кто предпочитает строгую крепкую (вбитую гвоздями) драматургию любым экспериментальным решениям (что на начальном этапе неплохо, но влечет последствия).
Вы можете напомнить про Опельянца, Кричмана и многих других современных художников, умеющих выстроить кадр, создать сложный свет в соответствии с высокими художественные задачами фильма. Однако это лишь пара имен. К тому же, Опельянц не Роджер Дикинс, а Кричман — не Витторио Стораро. Случаев это опровергнуть нам пока не представилось. Напомню, что экстерьерные планы Тиссе, сновидческая дымка Москвина или фактурное широкоугольное видение Урусевского оценивались как прорыв не только в СССР, а в мире. Сейчас же подражание заграничным примерам заканчивается парочкой эстетских приемов, которым существует море аналогов.
Опять же, неизвестно, чья это беда — операторов или режиссеров (я лично склоняюсь ко второму). Говоря о визуальной изобретательности, я скорее всего обращусь к режиссеру (что в какой-то степени ставит под сомнение то, что я писала выше). Кино в России снимается и очень даже конкурентоспособное. Однако нехватка выразительного мастерства ощущается. Что с этим делать — другой вопрос. Весь этот разговор вновь сводится к тому, что смелость необходима всегда и везде. Особенно сейчас и особенно в творчестве. Поэтому освоение навыка визуального повествования, развитие художественной изобретательности — одна из главных задач российского кино и еще один аспект позднесоветского наследия, который должен быть скорее преодолен.
BY Валерия и неделя чудес
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
The regulator said it has been undertaking several campaigns to educate the investors to be vigilant while taking investment decisions based on stock tips. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Anastasia Vlasova/Getty Images At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. "He has to start being more proactive and to find a real solution to this situation, not stay in standby without interfering. It's a very irresponsible position from the owner of Telegram," she said.
from ye
