Иранские «Охотники на привале» Картина Мухаммада Гаффари, каджарского придворного живописца, известного под почетным прозвищем Камаль оль-Мольк.
Вельможа Акбар-хан вместе с двумя провожатыми отдыхает после охоты в предместьях Тегерана. Этот район называется Душан-тепе и войдет в историю в более поздние времена – в дни революции расположенная там военная база станет местом ожесточенного противостояния между сохранившими лояльность шаху военнослужащими и революционными силами.
Иранские «Охотники на привале» Картина Мухаммада Гаффари, каджарского придворного живописца, известного под почетным прозвищем Камаль оль-Мольк.
Вельможа Акбар-хан вместе с двумя провожатыми отдыхает после охоты в предместьях Тегерана. Этот район называется Душан-тепе и войдет в историю в более поздние времена – в дни революции расположенная там военная база станет местом ожесточенного противостояния между сохранившими лояльность шаху военнослужащими и революционными силами.
One thing that Telegram now offers to all users is the ability to “disappear” messages or set remote deletion deadlines. That enables users to have much more control over how long people can access what you’re sending them. Given that Russian law enforcement officials are reportedly (via Insider) stopping people in the street and demanding to read their text messages, this could be vital to protect individuals from reprisals. The fake Zelenskiy account reached 20,000 followers on Telegram before it was shut down, a remedial action that experts say is all too rare. The next bit isn’t clear, but Durov reportedly claimed that his resignation, dated March 21st, was an April Fools’ prank. TechCrunch implies that it was a matter of principle, but it’s hard to be clear on the wheres, whos and whys. Similarly, on April 17th, the Moscow Times quoted Durov as saying that he quit the company after being pressured to reveal account details about Ukrainians protesting the then-president Viktor Yanukovych. Under the Sebi Act, the regulator has the power to carry out search and seizure of books, registers, documents including electronics and digital devices from any person associated with the securities market. In a message on his Telegram channel recently recounting the episode, Durov wrote: "I lost my company and my home, but would do it again – without hesitation."
from ye
