Трамп сегодня и Трамп 2016-го это две большие разницы
В 2016 году избрание Дональда Трампа воспринималось как некая случайность — и им самим, и всей американской, да и мировой политической элитой. У избранного президента был ярко выраженный «комплекс самозванца», «комплекс победителя лотереи», «комплекс сквоттера» - человека, который не имеет реального права находится там, где он находится. У Трампа не было опыта, не было реального знания «кадров, которые решают все», не было понимания, на кого он может опереться, а кто «служит не президенту, а идее президентской власти».
Сейчас внутри у Трампа сидит установка: я именно там, где должен находится. Я занимаю свое место по праву — если не в силу «милости Господа», то в качестве «избранника судьбы». Трамп образца 2024 года может позволить себе девиз английской королевы Елизаветы I из XVI века: «Мои собаки должны носить ошейники с моим именем».
Должность министра обороны Трамп отдал телеведущему Питу Хегсету. Это очень активно защищал Трампа в передачах ТВ и является его безусловным идеологическим единомышленником, настроенным на то, чтобы зачистить американское военное ведомство от любых проявлений политической корректности и модных гендерных идентичностей.
Трамп нынешнего разлива достаточно силен и уверен в своих силах для того, чтобы комплектовать свою новую администрацию не из чуждых ему вашингтонских бюрократов, а из клонов самого себя — а если не из клонов, то, по меньшей мере, лоялистов. Поэтому сегодня у Трампа навязать свою волю американской политической машине - DeepState куда больше, чем тогда.
Тем не менее в управленческом смысле Трамп это «большой ребенок», который не умеет и не желает работать в команде ( пусть даже во главе команды), использовать традиционные механизмы и рычаги управления государством.
Трамп сегодня и Трамп 2016-го это две большие разницы
В 2016 году избрание Дональда Трампа воспринималось как некая случайность — и им самим, и всей американской, да и мировой политической элитой. У избранного президента был ярко выраженный «комплекс самозванца», «комплекс победителя лотереи», «комплекс сквоттера» - человека, который не имеет реального права находится там, где он находится. У Трампа не было опыта, не было реального знания «кадров, которые решают все», не было понимания, на кого он может опереться, а кто «служит не президенту, а идее президентской власти».
Сейчас внутри у Трампа сидит установка: я именно там, где должен находится. Я занимаю свое место по праву — если не в силу «милости Господа», то в качестве «избранника судьбы». Трамп образца 2024 года может позволить себе девиз английской королевы Елизаветы I из XVI века: «Мои собаки должны носить ошейники с моим именем».
Должность министра обороны Трамп отдал телеведущему Питу Хегсету. Это очень активно защищал Трампа в передачах ТВ и является его безусловным идеологическим единомышленником, настроенным на то, чтобы зачистить американское военное ведомство от любых проявлений политической корректности и модных гендерных идентичностей.
Трамп нынешнего разлива достаточно силен и уверен в своих силах для того, чтобы комплектовать свою новую администрацию не из чуждых ему вашингтонских бюрократов, а из клонов самого себя — а если не из клонов, то, по меньшей мере, лоялистов. Поэтому сегодня у Трампа навязать свою волю американской политической машине - DeepState куда больше, чем тогда.
Тем не менее в управленческом смысле Трамп это «большой ребенок», который не умеет и не желает работать в команде ( пусть даже во главе команды), использовать традиционные механизмы и рычаги управления государством.
BY Foresight
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.” Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. In a statement, the regulator said the search and seizure operation was carried out against seven individuals and one corporate entity at multiple locations in Ahmedabad and Bhavnagar in Gujarat, Neemuch in Madhya Pradesh, Delhi, and Mumbai. At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations.
from ye
